Спектакль "Три товарища" в постановке Галины Волчек уже долгое время считается визитной карточкой театра "Современник".
Центральным действием постановки остается любовь между Робертом Локампом и Патрицией Хольман, звучащая неким диссонансом на фоне послевоенного пейзажа. Кстати, декорации как раз рисуют нам картину беднейшей Германии – почти голые стены в комнате Роберта, торчащие, как ребра скелета, опоры моста, и даже знаменитый Карл, автомобиль друзей, выглядит осунувшимся. Декорации "Берлин -1928" в Современнике – это проржавевшие железяки, стены домов, даже шум машин и людской гомон – поистине лучший фон для разворачивающегося действия. В них отражена не только сама страна, находящаяся на грани нищеты и помешательства, но и внутренний мир ее граждан – навсегда разделившихся на штатских и военных, на тех, кто только представляет себе весь ужас войны, и тех, кто стал его непосредственным свидетелем. Схожи они в одном – их внутренний мир никогда не будет прежним. Именно об этом роман "Три товарища" - о людях, которые во время всеобщего хаоса и отчаяния остались верны себе, своей чести и совести, дружбе и любви.
Само действие длится около трех с половиной часов, но время абсолютно не чувствуется – сказывается эмоциональная насыщенность, которую удалось вынести из оригинала. Многим зрителям, посмотревшим спектакль ещё в "первом составе" ( с Александром Хованским (Роберт) и Чулпан Хаматовой (Пат) не дает заскучать именно напряженная, будто наэлектризованная любовь между ними. В спектакле нет сексуальных сцен – ставка идет именно на платоническую любовь, которая преодолевает непростые жизненные условия:
-Пат, ты любишь меня?
-Нет,
-А ты меня?
-Нет. Вот счастье, правда?
-Тогда с нами ничего не может случиться, не так ли?
-Решительно ничего.
Люди, настолько боящиеся потерять друг друга, что для них становится непозволительной роскошью признаться в своих чувствах – молодые, не по годам натерпевшиеся мальчики и девочки – сколько их таких, по обоим сторонам баррикад? Таких, как Пат, которой недоедание в военные годы подорвало здоровье, таких, как "последний романтик" Ленц, как Робби, срывающий в церковном саду охапки роз для больной девушки.. Эти трагические изломы жизней, в которых нет больше маяков и верных путей, раскрываются в течение спектакля.
Обычно в театрах неохотно ставят крупные эпические произведения, требующие огромного творческого потенциала и от режиссера, и от актеров. Галина Волчек же в свое время сделала ставку на молодых актеров (Чулпан Хаматову, Сергея Гирина, Сергея Юшкевича и Александра Хованского), и время доказало, что такое решение было верным. Сейчас на смену Хаматовой пришла Марина Александрова, а Хованскому – Иван Стебунов. И спектакль не стал хуже – он просто стал другим. Когда актер, исполняющий главную роль, уходит, всю действие неуловимо изменяется - вроде тот же герой, те же декорации.. а жесты, мимика, голос – все другое. Это вечная проблема театра – когда спектакль ставится долгое время, все действие начинает постепенно работать на главных героев. А когда актер меняется, он первое время смотрится диссонансом, будто на фоне чужого, хотя и дружелюбного, мира.
Смотришь "Три товарища" – будто переживаешь минуты откровения. Зритель не сидит тупым чурбанком в зале, а буквально участвует в развитии сюжета, сопереживает героям. И в финале мы видим не смерть ,а символичную картину - четверых друзей, взмывающих в небо на верном "Карле". Удивительная сцена, наполняющая сердце одновременно и радостью, и грустью – мы же знаем, как все закончилось у Ремарка. Трудно сказать, чей финал лучше, да и не нам об этом судить, но одно могу сказать точно – "Карл в полете" великолепен.
Ольга Алымова
Центральным действием постановки остается любовь между Робертом Локампом и Патрицией Хольман, звучащая неким диссонансом на фоне послевоенного пейзажа. Кстати, декорации как раз рисуют нам картину беднейшей Германии – почти голые стены в комнате Роберта, торчащие, как ребра скелета, опоры моста, и даже знаменитый Карл, автомобиль друзей, выглядит осунувшимся. Декорации "Берлин -1928" в Современнике – это проржавевшие железяки, стены домов, даже шум машин и людской гомон – поистине лучший фон для разворачивающегося действия. В них отражена не только сама страна, находящаяся на грани нищеты и помешательства, но и внутренний мир ее граждан – навсегда разделившихся на штатских и военных, на тех, кто только представляет себе весь ужас войны, и тех, кто стал его непосредственным свидетелем. Схожи они в одном – их внутренний мир никогда не будет прежним. Именно об этом роман "Три товарища" - о людях, которые во время всеобщего хаоса и отчаяния остались верны себе, своей чести и совести, дружбе и любви.
Само действие длится около трех с половиной часов, но время абсолютно не чувствуется – сказывается эмоциональная насыщенность, которую удалось вынести из оригинала. Многим зрителям, посмотревшим спектакль ещё в "первом составе" ( с Александром Хованским (Роберт) и Чулпан Хаматовой (Пат) не дает заскучать именно напряженная, будто наэлектризованная любовь между ними. В спектакле нет сексуальных сцен – ставка идет именно на платоническую любовь, которая преодолевает непростые жизненные условия:
-Пат, ты любишь меня?
-Нет,
-А ты меня?
-Нет. Вот счастье, правда?
-Тогда с нами ничего не может случиться, не так ли?
-Решительно ничего.
Люди, настолько боящиеся потерять друг друга, что для них становится непозволительной роскошью признаться в своих чувствах – молодые, не по годам натерпевшиеся мальчики и девочки – сколько их таких, по обоим сторонам баррикад? Таких, как Пат, которой недоедание в военные годы подорвало здоровье, таких, как "последний романтик" Ленц, как Робби, срывающий в церковном саду охапки роз для больной девушки.. Эти трагические изломы жизней, в которых нет больше маяков и верных путей, раскрываются в течение спектакля.
Обычно в театрах неохотно ставят крупные эпические произведения, требующие огромного творческого потенциала и от режиссера, и от актеров. Галина Волчек же в свое время сделала ставку на молодых актеров (Чулпан Хаматову, Сергея Гирина, Сергея Юшкевича и Александра Хованского), и время доказало, что такое решение было верным. Сейчас на смену Хаматовой пришла Марина Александрова, а Хованскому – Иван Стебунов. И спектакль не стал хуже – он просто стал другим. Когда актер, исполняющий главную роль, уходит, всю действие неуловимо изменяется - вроде тот же герой, те же декорации.. а жесты, мимика, голос – все другое. Это вечная проблема театра – когда спектакль ставится долгое время, все действие начинает постепенно работать на главных героев. А когда актер меняется, он первое время смотрится диссонансом, будто на фоне чужого, хотя и дружелюбного, мира.
Смотришь "Три товарища" – будто переживаешь минуты откровения. Зритель не сидит тупым чурбанком в зале, а буквально участвует в развитии сюжета, сопереживает героям. И в финале мы видим не смерть ,а символичную картину - четверых друзей, взмывающих в небо на верном "Карле". Удивительная сцена, наполняющая сердце одновременно и радостью, и грустью – мы же знаем, как все закончилось у Ремарка. Трудно сказать, чей финал лучше, да и не нам об этом судить, но одно могу сказать точно – "Карл в полете" великолепен.
Ольга Алымова