На минувшей неделе три события подряд заставили руку потянуться к перу. В смысле, — к компьютеру.
Уикенд, эпизод первый: Тиражная графика — теперь в Москве
19 ноября в Новинском пассаже открылась Altmans Gallery — первая в нашей стране Галерея тиражного искусства. Один из крупнейших медиаменеджеров России, продюсер, коллекционер, основатель и президент Фонда творческого наследия Игоря Вулоха Егор Альтман и его жена Кристина Альтман посвятили многие годы изучению и собиранию тиражной графики.
Актуальное направление современного искусства, тиражная графика в по-следние десятилетия становится ведущим сегментом арт-рынка. Её генезис — в разнообразных формах графического искусства прошлого: офорте, литографии, сериографии и т.д. Так что это искусство — одновременно молодое и старое.
Вполне естественно, что для неспециалиста главной в тиражной графике становится проблема авторства. Определение «тиражная», на первый взгляд, исключает единичность художественного произведения и снижает его ценность в глазах любителей традиционного искусства. Однако оригинальные принты изготавливали великие мастера от Дюрера и Рембрандта до Пикассо, Уорхолла и Шемякина.
Авторская тиражная графика выпускается крайне ограниченным тиражом, но её принадлежность мастеру определяется не только этим обстоятельством: во-первых, сам художник участвует в создании работы, во-вторых, по окончании работ литографский камень и пластина уничтожаются, что полностью исключает появление в будущем копий произведения, созданного самим художником. Тиражная графика — не репродукция, а вариант оригинала. По удачному выражению Егора Альтмана, «качественная тиражная графика — практически единственная возможность проявить бескомпромиссность в выборе авторов».
В Altmans Gallery представлены сочинения Сальвадора Дали, Пабло Пикассо, Анри Матисса, Энди Уорхолла, Такаши Мураками, Фернана Леже. Объединяющим или, если угодно, стилистически цементирующим элементом стали работы Марка Шагала.
Уикенд, эпизод второй: Электронный Свиридов и другая музыка
Концерт в Большом зале Консерватории 20 ноября прибавил ещё один слой к нежному тортику «Наполеон», который совместными усилиями и с переменным успехом пекут мастера классической и джазовой музыки. Впрочем, к заявленной теме («Классика и джаз в поисках гармонии») по-настоящему имело отношение лишь второе отделение. Три превосходных итальянских музыканта — гитарист Франческо Будзурро, саксофонист Франческо Кафизо и пианист Мауро Скьявоне, армянское сопрано Наира Асатрян и Московский синодальный хор под управлением Алексея Пузакова исполнили несколько сочинений Кафизо и Будзурро. И, прямо скажем, этот слой тортика до конца так и не пропёкся, и дело не только в довольно посредственном качестве самих композиций: не удалось само соединение красок, хор выступал однообразной гармонической «подушкой» этно-джазовых композиций, которые в клубе были бы гораздо уместнее. К тому же гитарист (действительно феноменальный виртуоз!) значительно расширил программу за счёт попурри на темы итальянской киномузыки, поставив в тупик и партнеров по сцене, и ведущую концерта, и зрителей.
Но первое отделение концерта стало подлинным шедевром. Концерт-мистерия для сопрано, хора и электронных инструментов на темы русской духовной музыки и шедевров изобразительного искусства из собрания Государственной Третьяковской галереи и Музея русской иконы «Дорога в Китеж» — феноменальный опыт соединения песнопений православной церкви и современных выразительных средств в электронной аудио-визуальной композиции. Важное замечание: авторы имели в виду не град Китеж, не известную легенду, сквозной образ русской истории, увековеченный в шедевре Римского-Корсакова. Речь идёт о царстве неотмирной любви и гармонии, в котором «возляжет лев рядом с агнцем». Важнейший момент, свидетельствующий о яркой экуменической направленности проекта, — выбор текстов (преобладают фрагменты Ветхого Завета, в особенности, Книги Пророка Исайи).
Музыкальный материал композиции — знаменный распев, сочинения Дмитрия Бортнянского, Григория Львовского, Георгия Свиридова, Антона Вискова, митрополита Илариона (Алфеева) — использован крайне бережно и деликатно. Автор идеи и аранжировок Александр Фёдоров и его коллега, специалист по компьютерным эффектам Михаил Леонтьев предложили интегральный подход: законченные фрагменты духовных песнопений расцвечиваются и, одновременно, связываются в единое целое звуковыми, световыми, визуальными эффектами; возникает новый, более широкий контекст. Особенное удовольствие доставило понимание аранжировщиками тонких моментов хорового стиля: например, в финальной фуге Тридцать второго концерта Бортнянского интенсивность электронных эффектов определяется полифоническим рисунком, стреттными вступлениями голосов. Новая аранжировка знаменитого хора Георгия Свиридова «Любовь святая…» (из музыки к драме А.К. Толстого «Царь Федор Иоаннович») подчеркивает сонорные свойства гармонии композитора; хорошо известная и даже хрестома-тийная музыка воспринимается свежо и современно.
Уикенд, эпизод третий: Как испортить гениальное кино
Соединением кино с живой музыкой ныне никого не удивишь. Причины, в общем, лежат на поверхности: подобный синтез обещает единственные и неповторимые впечатления, которые приближают киносеанс не то к театру, не то к перформансу или хэппенингу. Но если раньше устроителей подобных проектов интересовали, в основном, немые фильмы (соединенные с живой музыкой, они легко перебрасывают тебя на 90, а то и 100 лет назад), то теперь идея стала коммерческой и распространилась на звуковое кино.
Мировой проект «Крестный отец. Live in concert», в котором легендарный фильм Фрэнсиса Форда Копполы демонстрируется в сопровождении не менее легендарной музыки Нино Роты в живом исполнении сим-фонического оркестра, заехал в Москву 21 ноября.
К сожалению, никакого единого целого не получилось даже в первом при-ближении. Продолжая гастрономические ассоциации, — тесто лежало на одном краю тарелки, мясная (капустная/картофельная — нужное подста-вить!) начинка — на другом. Уже в сцене свадьбы Конни Корлеоне (один из первых эпизодов фильма) был очевиден динамический дисбаланс между речью, звуками (шумами) и музыкой. И дальше было только хуже. Безусловно, главную ответственность за это несет дирижер Ши-Хун Янг. Этот «магистр музыки» (фраза из пресс-релиза) «отмахал» двумя подобными шоу — «Гладиатор» и «Властелин колец». Чудес дирижирования от маэстро никто и не ждал — не тот жанр. Ждали точного понимания пропорций, ощущения рельефа и фона, умения встроиться в ткань фильма. И не дождались: музыка и кино, в основном, мешали друг другу, и слишком часто казалось, будто это Коппола по-ставил фильм к саундтреку Нино Роты.
Единственным лучом света в темноватом киноцарстве стал оркестр «Русская филармония», существовавший на сцене по известному принципу: «сыграем так, что никакой дирижер нас не собьёт». Очень приятно было слушать этот коллектив с широко закрытыми глазами, но ещё приятнее — пересмотреть киношедевр дома за чашкой чая.
Михаил Сегельман
Уикенд, эпизод первый: Тиражная графика — теперь в Москве
19 ноября в Новинском пассаже открылась Altmans Gallery — первая в нашей стране Галерея тиражного искусства. Один из крупнейших медиаменеджеров России, продюсер, коллекционер, основатель и президент Фонда творческого наследия Игоря Вулоха Егор Альтман и его жена Кристина Альтман посвятили многие годы изучению и собиранию тиражной графики. Актуальное направление современного искусства, тиражная графика в по-следние десятилетия становится ведущим сегментом арт-рынка. Её генезис — в разнообразных формах графического искусства прошлого: офорте, литографии, сериографии и т.д. Так что это искусство — одновременно молодое и старое.
Вполне естественно, что для неспециалиста главной в тиражной графике становится проблема авторства. Определение «тиражная», на первый взгляд, исключает единичность художественного произведения и снижает его ценность в глазах любителей традиционного искусства. Однако оригинальные принты изготавливали великие мастера от Дюрера и Рембрандта до Пикассо, Уорхолла и Шемякина.
Авторская тиражная графика выпускается крайне ограниченным тиражом, но её принадлежность мастеру определяется не только этим обстоятельством: во-первых, сам художник участвует в создании работы, во-вторых, по окончании работ литографский камень и пластина уничтожаются, что полностью исключает появление в будущем копий произведения, созданного самим художником. Тиражная графика — не репродукция, а вариант оригинала. По удачному выражению Егора Альтмана, «качественная тиражная графика — практически единственная возможность проявить бескомпромиссность в выборе авторов».
В Altmans Gallery представлены сочинения Сальвадора Дали, Пабло Пикассо, Анри Матисса, Энди Уорхолла, Такаши Мураками, Фернана Леже. Объединяющим или, если угодно, стилистически цементирующим элементом стали работы Марка Шагала.
Уикенд, эпизод второй: Электронный Свиридов и другая музыка
Концерт в Большом зале Консерватории 20 ноября прибавил ещё один слой к нежному тортику «Наполеон», который совместными усилиями и с переменным успехом пекут мастера классической и джазовой музыки. Впрочем, к заявленной теме («Классика и джаз в поисках гармонии») по-настоящему имело отношение лишь второе отделение. Три превосходных итальянских музыканта — гитарист Франческо Будзурро, саксофонист Франческо Кафизо и пианист Мауро Скьявоне, армянское сопрано Наира Асатрян и Московский синодальный хор под управлением Алексея Пузакова исполнили несколько сочинений Кафизо и Будзурро. И, прямо скажем, этот слой тортика до конца так и не пропёкся, и дело не только в довольно посредственном качестве самих композиций: не удалось само соединение красок, хор выступал однообразной гармонической «подушкой» этно-джазовых композиций, которые в клубе были бы гораздо уместнее. К тому же гитарист (действительно феноменальный виртуоз!) значительно расширил программу за счёт попурри на темы итальянской киномузыки, поставив в тупик и партнеров по сцене, и ведущую концерта, и зрителей.
Но первое отделение концерта стало подлинным шедевром. Концерт-мистерия для сопрано, хора и электронных инструментов на темы русской духовной музыки и шедевров изобразительного искусства из собрания Государственной Третьяковской галереи и Музея русской иконы «Дорога в Китеж» — феноменальный опыт соединения песнопений православной церкви и современных выразительных средств в электронной аудио-визуальной композиции. Важное замечание: авторы имели в виду не град Китеж, не известную легенду, сквозной образ русской истории, увековеченный в шедевре Римского-Корсакова. Речь идёт о царстве неотмирной любви и гармонии, в котором «возляжет лев рядом с агнцем». Важнейший момент, свидетельствующий о яркой экуменической направленности проекта, — выбор текстов (преобладают фрагменты Ветхого Завета, в особенности, Книги Пророка Исайи).Музыкальный материал композиции — знаменный распев, сочинения Дмитрия Бортнянского, Григория Львовского, Георгия Свиридова, Антона Вискова, митрополита Илариона (Алфеева) — использован крайне бережно и деликатно. Автор идеи и аранжировок Александр Фёдоров и его коллега, специалист по компьютерным эффектам Михаил Леонтьев предложили интегральный подход: законченные фрагменты духовных песнопений расцвечиваются и, одновременно, связываются в единое целое звуковыми, световыми, визуальными эффектами; возникает новый, более широкий контекст. Особенное удовольствие доставило понимание аранжировщиками тонких моментов хорового стиля: например, в финальной фуге Тридцать второго концерта Бортнянского интенсивность электронных эффектов определяется полифоническим рисунком, стреттными вступлениями голосов. Новая аранжировка знаменитого хора Георгия Свиридова «Любовь святая…» (из музыки к драме А.К. Толстого «Царь Федор Иоаннович») подчеркивает сонорные свойства гармонии композитора; хорошо известная и даже хрестома-тийная музыка воспринимается свежо и современно.
Уикенд, эпизод третий: Как испортить гениальное кино
Соединением кино с живой музыкой ныне никого не удивишь. Причины, в общем, лежат на поверхности: подобный синтез обещает единственные и неповторимые впечатления, которые приближают киносеанс не то к театру, не то к перформансу или хэппенингу. Но если раньше устроителей подобных проектов интересовали, в основном, немые фильмы (соединенные с живой музыкой, они легко перебрасывают тебя на 90, а то и 100 лет назад), то теперь идея стала коммерческой и распространилась на звуковое кино.
Мировой проект «Крестный отец. Live in concert», в котором легендарный фильм Фрэнсиса Форда Копполы демонстрируется в сопровождении не менее легендарной музыки Нино Роты в живом исполнении сим-фонического оркестра, заехал в Москву 21 ноября.
К сожалению, никакого единого целого не получилось даже в первом при-ближении. Продолжая гастрономические ассоциации, — тесто лежало на одном краю тарелки, мясная (капустная/картофельная — нужное подста-вить!) начинка — на другом. Уже в сцене свадьбы Конни Корлеоне (один из первых эпизодов фильма) был очевиден динамический дисбаланс между речью, звуками (шумами) и музыкой. И дальше было только хуже. Безусловно, главную ответственность за это несет дирижер Ши-Хун Янг. Этот «магистр музыки» (фраза из пресс-релиза) «отмахал» двумя подобными шоу — «Гладиатор» и «Властелин колец». Чудес дирижирования от маэстро никто и не ждал — не тот жанр. Ждали точного понимания пропорций, ощущения рельефа и фона, умения встроиться в ткань фильма. И не дождались: музыка и кино, в основном, мешали друг другу, и слишком часто казалось, будто это Коппола по-ставил фильм к саундтреку Нино Роты.
Единственным лучом света в темноватом киноцарстве стал оркестр «Русская филармония», существовавший на сцене по известному принципу: «сыграем так, что никакой дирижер нас не собьёт». Очень приятно было слушать этот коллектив с широко закрытыми глазами, но ещё приятнее — пересмотреть киношедевр дома за чашкой чая.
Михаил Сегельман