Имя Венедикта Ерофеева ассоциируется у нас обычно с поэмой «Москва-Петушки», которая привлекла своей необычностью и оригинальным языком автора сотни читателей. Однако не все знают о других не менее интересных произведениях автора.
Пьеса «Вальпургиева ночь» - часть незаконченной трилогии. Уже само название напоминает о шабаше тёмных сил, непредсказуемом и пёстром, где всё возможно, где ломаются рамки и стираются границы.
Действие происходит в психиатрической больнице ночью, когда строгий медперсонал празднует маёвку, а больные пытаются воплотить свои самые смелые мечты. Правильная нормированная жизнь переворачивается, обнажая тёмные, потаённые стороны.
Взаимоотношения пациентов и медперсонала - пародия на отношения народа и власти. И те, и другие, способны на любые поступки. Жестокость, грубость и равнодушие – лучшие «лекарства» для тех, кто не согласен с безжалостной системой.
Конечно, «Вальпургиеву ночь» можно сравнить с романом Кена Кизи «Пролетая над гнездом кукушки», но пьеса Ерофеева лишена светлых моментов, она подобна вечной ночи без всякой надежды на рассвет. Сначала «Вальпургиева ночь» может показаться смешной, но это трагический смех над тем, что обречено на гибель. Главный герой Гуревич пытался сломать систему, «взорвать этот дом», но его бунт не удался.
Гуревич – человек с незаурядным умом, но пьянство постепенно толкает его на дно.
Он показывает другим пациентам, что можно быть свободными при любых обстоятельствах, не нужно бояться своих желаний. В первой сцене, когда его доставляют в психиатрическую клинику, Гуревич раскрывается перед нами почти полностью, он яркий и непредсказуемый, в отличие от врачей, привыкших мыслить стандартно.
Венедикт Ерофеев использует цитаты из Библии, классической литературы, высказывания философов, которые противопоставляются словесным штампам, приобретают новый неожиданный смысл. Например, строчки из поэмы Некрасова «Кому на Руси жить хорошо» пародируют соцсоревнование.
Автор сумел показать изнанку советской действительности, развеяв иллюзии о счастливой беззаботной жизни. Его героями правит абсурд, а горький карнавальный смех над происходящим заменяет слёзы.
Кто же такой Гуревич? Нет, он не сумасшедший. Он – ЛИЧНОСТЬ, которая не нуждается в рамках..
Ирина Обухова
Пьеса «Вальпургиева ночь» - часть незаконченной трилогии. Уже само название напоминает о шабаше тёмных сил, непредсказуемом и пёстром, где всё возможно, где ломаются рамки и стираются границы.
Действие происходит в психиатрической больнице ночью, когда строгий медперсонал празднует маёвку, а больные пытаются воплотить свои самые смелые мечты. Правильная нормированная жизнь переворачивается, обнажая тёмные, потаённые стороны.
Взаимоотношения пациентов и медперсонала - пародия на отношения народа и власти. И те, и другие, способны на любые поступки. Жестокость, грубость и равнодушие – лучшие «лекарства» для тех, кто не согласен с безжалостной системой.
Конечно, «Вальпургиеву ночь» можно сравнить с романом Кена Кизи «Пролетая над гнездом кукушки», но пьеса Ерофеева лишена светлых моментов, она подобна вечной ночи без всякой надежды на рассвет. Сначала «Вальпургиева ночь» может показаться смешной, но это трагический смех над тем, что обречено на гибель. Главный герой Гуревич пытался сломать систему, «взорвать этот дом», но его бунт не удался.
Гуревич – человек с незаурядным умом, но пьянство постепенно толкает его на дно.
Он показывает другим пациентам, что можно быть свободными при любых обстоятельствах, не нужно бояться своих желаний. В первой сцене, когда его доставляют в психиатрическую клинику, Гуревич раскрывается перед нами почти полностью, он яркий и непредсказуемый, в отличие от врачей, привыкших мыслить стандартно.
Венедикт Ерофеев использует цитаты из Библии, классической литературы, высказывания философов, которые противопоставляются словесным штампам, приобретают новый неожиданный смысл. Например, строчки из поэмы Некрасова «Кому на Руси жить хорошо» пародируют соцсоревнование.
Автор сумел показать изнанку советской действительности, развеяв иллюзии о счастливой беззаботной жизни. Его героями правит абсурд, а горький карнавальный смех над происходящим заменяет слёзы.
Кто же такой Гуревич? Нет, он не сумасшедший. Он – ЛИЧНОСТЬ, которая не нуждается в рамках..
Ирина Обухова