27 июня 2019 года столичная «Новая Опера» завершила свой 28-й сезон. Финальным аккордом долгого, насыщенного театрально-концертного года стало 3-е представление недавней премьеры – камерного сочинения Б.Бриттена «Поругание Лукреции» (либретто Р.Дункана, литературная основа – одноименная пьеса А.Обе и поэма У.Шекспира «Лукреция»).
Музыкальный руководитель – Ян Латам-Кениг (лауреат премии «Золотая маска»).
Режиссер – Екатерина Одегова.
Художник – Этель Иошпа (лауреат премии «Золотая маска»).
Художник по свету – Тимофей Ермолин.
Драматург – Михаил Мугинштейн (Заслуженный деятель искусств России).
Премьера состоялась 26 апреля 2019 года.
Дирижер - Ян Латам-Кениг.
В ролях:
Мужской хор – Георгий Фараджев (лауреат Международного конкурса, лауреат премии города Москвы, тенор);
Женский хор – Екатерина Петрова (лауреат Международных конкурсов, сопрано);
Коллатин, римский полководец – Алексей Антонов (бас);
Юний, римский полководец – Борис Жуков (бас);
Тарквиний, сын этрусского тирана Тарквиния Гордого – Артем Гарнов (баритон);
Лукреция, жена Коллатина – Гаяне Бабаджанян (лауреат Международных конкурсов, меццо-сопрано);
Бьянка, кормилица Лукреции – Александра Саульская-Шулятьева (Заслуженная артистка Республики Удмуртия, меццо-сопрано);
Люция, служанка Лукреции – Кристина Бикмаева (лауреат Международных конкурсов, сопрано).
Оркестр:
Флейта – Николай Донской;
Гобой – Антон Бальцевич;
Кларнет – Юлия Климова (лауреат Международного конкурса);
Фагот – Максим Ёлкин;
Валторна – Юрий Таран;
Ударные – Виктор Сыч;
Арфа – Полина Баранова (лауреат Международных конкурсов);
Скрипки – Максим Гусев (лауреат Международного конкурса), Анастасия Птицына;
Альт – Павел Безинский (лауреат Международного конкуса);
Виолончель – Анна Балан;
Контрабас – Андрей Бушуев;
Фортепиано – Ян Латам-Кениг.
«Поругание Лукреции» - камерная опера, плод творчества ансамбля из 21 человека - 8 солистов и 13 артистов оркестра. Самый многолюдный персонаж – хор – в этом произведении отсутствует. Небольшое число действующих лиц позволило постановочной команде создать на сцене глубоко личную, максимально интимную драму. По сути, это непрерывный диалог зрителя с персонажами античной трагедии.
Мужское и женское начало. Сила и красота. Порок и чистота. Возвышенность и низменность. Добродетель и порок. Тепло и холод. Разум и инстинкт… Драматургия спектакля основана на единении противоположностей. Два мира существуют как бы в параллельных вселенных, но на самом деле они постоянно пересекаются и, по сути, просто не могут существовать друг без друга.
Музыкальный материал оперы оказывает особенное воздействие. Он проникает глубоко, полностью овладевает мыслями и чувствами человека, благодаря чему тот может полностью сосредоточиться на происходящем. Все, что написано в либретто между строк, в таком состоянии зритель остро воспринимает, легко и быстро расшифровывает.
Мелодически выписанные страсти обретают интересные очертания. Здесь можно почти физически ощутить натянутые, как струна, нервы, почувствовать аромат свежих, прекрасных цветов, ощутить боль и стыд жестоко униженной Лукреции, обжечься пламенем, стремительно разгорающимся в жилах Тарквиния, отравиться зеленым огнем, овладевающим Юнием.
Музыка, погружающая в мужской мир, полна сокрушительной силы, дышит невероятной энергетикой и харизмой. Здесь присутствует и страсть к войне и охоте, и любовь к вакханалиям и прочим развлечениям, и стремление к власти.
Женская вселенная совсем другая. Она несет в себе мотивы нежности, красоты и гармонии. Этот мир пахнет свежими, прекрасными цветами, звучит журчанием ручьев и мелодичными трелями жаворонков и соловьев. Здесь царит спокойная атмосфера гармонии и духовной красоты.
Очень интересно визуальное решение спектакля. В декорациях, костюмах и свете доминируют три цвета – черный, белый и зеленый. Мужской мир живет в мрачных клубах густого дыма, а женский – в ярком солнечном свете. Первые дышат парами алкоголя, вторые – тонким ароматом цветов. Разные атмосферы – общие мысли. Патрицианка Лукреция все время думает о своем муже – римском полководце Коллатине, ее служанка Люция – о желанном красавце Аполлоне. Под потоками дождя летит на лихом коне этруск Тарквиний на встречу с прекрасной римлянкой, и нет в мире силы, которая была бы способна охладить его пыл, погасить разгоревшийся огонь страсти.
Кульминационная сцена спектакля – акт поругания – торжество эстетики, грации и красоты. Музыка обжигает, равно как и испепеляющие друг друга глаза Лукреции и Тарквиния. Еще чуть-чуть – и гибкое, пластичное женское тело окажется во власти крепкого, атлетически сложенного мужского. Голоса Гаяне Бабаджанян и Артема Гарнова полны огня и чувства, бурного итальянского темперамента и горячих шекспировских страстей. На следующее утро героиня полностью лишит себя красок – и во взгляде, и в движениях, и в пении. Еще недавно испепеляющий, выжигающий звук станет безжизненным, бесцветным.
Отличительная особенность древнеримского театра – наличие посредника, связующего звена между участниками спектакля и зрителями. Эту важную роль в античных трагедиях, комедиях и драмах играл хор. В зависимости от жанра произведения его численность колебалась от 12 до 24 человек. Хористы были одеты в мантии, лица их скрывали маски. В задачи такого многоликого героя входило «высокое» чтение пролога и эпилога, а также краткое описание всего, что происходит и проговаривание авторских замечаний, ремарок и пожеланий. В духовных сочинениях кантатно-ораториального жанра подобную функцию выполняет рассказчик-евангелист. Хор – сторонний наблюдатель, он не может вмешиваться в ход действия, оказывать какое-либо влияние на развитие сюжета.
Камерная опера не предполагает мощных массовых эпизодов. Тем не менее, античная трагедия, положенная на музыку в ХХ веке (1946), в состав действующих лиц включает двух посредников между сценой и залом. В либретто они обозначены как мужской и женский хоры. Партии эти исполняют солисты тенор (Георгий Фараджев) и сопрано (Екатерина Петрова). Подобно мудрым философам, эти персонажи наблюдают за действием, созерцают и рассказывают зрителям обо всем, в том числе о том, что «осталось за кадром», то есть за сценой. Закон суров: они не могут вмешиваться в ход действия, зато имеют право высказывать свое мнение, отношение к происходящему. В их уста автор либретто вложил важнейшие слова: «И это все? Все эти страдания и боль? Ради этого видела я моим бессмертным взором Его пролитую кровь, засохшую над крестом?» - «Это не все. Он несет наш грех и прощает нас всех. В Его страданиях обретаем мы надежду. Он – все!». Страсти (пассионы) обрели форму камерного театрального действа. Это настоящее очищение души и сознания, торжество стиля, эстетики и гармонии.
Разъяренная толпа – неотъемлемая составляющая страстей Христовых. В истории о Лукреции она представляет собой изысканный ансамбль римлян, возмущенных действиями Тарквиния Гордого и жаждущих его изгнания из Рима («Долой этрусков, Рим для римлян!»), в исполнении Алексея Антонова, Бориса Жукова, Кристины Бикмаевой и Александры Саульской-Шулятьевой. Квартет из двух мощных, брутальных, героических басов, яркого, нежного, выразительного сопрано и глубокого, богатого, насыщенного меццо-сопрано – воплощение силы духа, сплоченности, единения и патриотизма. Все очень тонко, стильно, гармонично.
Возвращаясь к теме музыкального материала, не могу не упомянуть мелодию, покоряющую своей певучестью и красотой. Это дуэт Бьянки и Люции, эпизод, когда они ранним утром собирают в букеты только что срезанные цветы. Слушая слившиеся высокий и низкий женские голоса в эффектном обрамлении оркестра, я поймала себя на том, что чувствую тепло утреннего римского солнца и аромат разложенных по всей сцене растений.
Юний (Борис Жуков) и Коллатин (Алексей Антонов) – римские воины, патриции. Первый – ловкий политик, желающий не только выдворить этруска-узурпатора с захваченной территории, но и занять освободившийся трон. Второй – любимый и любящий супруг, возможно, несколько излишне гордящийся своей добродетельной красавицей-женой. Последнее свидание с Лукрецией наполняет его образ лирическим героизмом. «Это все?». А дальше что? Месть? Изгнание врага? Избавление от захватчика?
«Поругание Лукреции» - спектакль, где нет ничего лишнего. Каждый следующий эпизод логично вытекает из предыдущего и дает направление дальнейшему развитию сюжета. Декорации, костюмы и свет – яркое, эффектное обрамление игры артистов, музыки, либретто, дирижерской и режиссерской концепции.
Ольга Пурчинская
Фотография Марины Айриянц
еще фотографии
Музыкальный руководитель – Ян Латам-Кениг (лауреат премии «Золотая маска»).
Режиссер – Екатерина Одегова.
Художник – Этель Иошпа (лауреат премии «Золотая маска»).
Художник по свету – Тимофей Ермолин.
Драматург – Михаил Мугинштейн (Заслуженный деятель искусств России).
Премьера состоялась 26 апреля 2019 года.
Дирижер - Ян Латам-Кениг.
В ролях:Мужской хор – Георгий Фараджев (лауреат Международного конкурса, лауреат премии города Москвы, тенор);
Женский хор – Екатерина Петрова (лауреат Международных конкурсов, сопрано);
Коллатин, римский полководец – Алексей Антонов (бас);
Юний, римский полководец – Борис Жуков (бас);
Тарквиний, сын этрусского тирана Тарквиния Гордого – Артем Гарнов (баритон);
Лукреция, жена Коллатина – Гаяне Бабаджанян (лауреат Международных конкурсов, меццо-сопрано);
Бьянка, кормилица Лукреции – Александра Саульская-Шулятьева (Заслуженная артистка Республики Удмуртия, меццо-сопрано);
Люция, служанка Лукреции – Кристина Бикмаева (лауреат Международных конкурсов, сопрано).
Оркестр:
Флейта – Николай Донской;
Гобой – Антон Бальцевич;
Кларнет – Юлия Климова (лауреат Международного конкурса);
Фагот – Максим Ёлкин;
Валторна – Юрий Таран;
Ударные – Виктор Сыч;
Арфа – Полина Баранова (лауреат Международных конкурсов);
Скрипки – Максим Гусев (лауреат Международного конкурса), Анастасия Птицына;
Альт – Павел Безинский (лауреат Международного конкуса);
Виолончель – Анна Балан;
Контрабас – Андрей Бушуев;
Фортепиано – Ян Латам-Кениг.
«Поругание Лукреции» - камерная опера, плод творчества ансамбля из 21 человека - 8 солистов и 13 артистов оркестра. Самый многолюдный персонаж – хор – в этом произведении отсутствует. Небольшое число действующих лиц позволило постановочной команде создать на сцене глубоко личную, максимально интимную драму. По сути, это непрерывный диалог зрителя с персонажами античной трагедии.
Мужское и женское начало. Сила и красота. Порок и чистота. Возвышенность и низменность. Добродетель и порок. Тепло и холод. Разум и инстинкт… Драматургия спектакля основана на единении противоположностей. Два мира существуют как бы в параллельных вселенных, но на самом деле они постоянно пересекаются и, по сути, просто не могут существовать друг без друга.
Музыкальный материал оперы оказывает особенное воздействие. Он проникает глубоко, полностью овладевает мыслями и чувствами человека, благодаря чему тот может полностью сосредоточиться на происходящем. Все, что написано в либретто между строк, в таком состоянии зритель остро воспринимает, легко и быстро расшифровывает.
Мелодически выписанные страсти обретают интересные очертания. Здесь можно почти физически ощутить натянутые, как струна, нервы, почувствовать аромат свежих, прекрасных цветов, ощутить боль и стыд жестоко униженной Лукреции, обжечься пламенем, стремительно разгорающимся в жилах Тарквиния, отравиться зеленым огнем, овладевающим Юнием.
Музыка, погружающая в мужской мир, полна сокрушительной силы, дышит невероятной энергетикой и харизмой. Здесь присутствует и страсть к войне и охоте, и любовь к вакханалиям и прочим развлечениям, и стремление к власти.
Женская вселенная совсем другая. Она несет в себе мотивы нежности, красоты и гармонии. Этот мир пахнет свежими, прекрасными цветами, звучит журчанием ручьев и мелодичными трелями жаворонков и соловьев. Здесь царит спокойная атмосфера гармонии и духовной красоты.
Очень интересно визуальное решение спектакля. В декорациях, костюмах и свете доминируют три цвета – черный, белый и зеленый. Мужской мир живет в мрачных клубах густого дыма, а женский – в ярком солнечном свете. Первые дышат парами алкоголя, вторые – тонким ароматом цветов. Разные атмосферы – общие мысли. Патрицианка Лукреция все время думает о своем муже – римском полководце Коллатине, ее служанка Люция – о желанном красавце Аполлоне. Под потоками дождя летит на лихом коне этруск Тарквиний на встречу с прекрасной римлянкой, и нет в мире силы, которая была бы способна охладить его пыл, погасить разгоревшийся огонь страсти.
Кульминационная сцена спектакля – акт поругания – торжество эстетики, грации и красоты. Музыка обжигает, равно как и испепеляющие друг друга глаза Лукреции и Тарквиния. Еще чуть-чуть – и гибкое, пластичное женское тело окажется во власти крепкого, атлетически сложенного мужского. Голоса Гаяне Бабаджанян и Артема Гарнова полны огня и чувства, бурного итальянского темперамента и горячих шекспировских страстей. На следующее утро героиня полностью лишит себя красок – и во взгляде, и в движениях, и в пении. Еще недавно испепеляющий, выжигающий звук станет безжизненным, бесцветным.
Отличительная особенность древнеримского театра – наличие посредника, связующего звена между участниками спектакля и зрителями. Эту важную роль в античных трагедиях, комедиях и драмах играл хор. В зависимости от жанра произведения его численность колебалась от 12 до 24 человек. Хористы были одеты в мантии, лица их скрывали маски. В задачи такого многоликого героя входило «высокое» чтение пролога и эпилога, а также краткое описание всего, что происходит и проговаривание авторских замечаний, ремарок и пожеланий. В духовных сочинениях кантатно-ораториального жанра подобную функцию выполняет рассказчик-евангелист. Хор – сторонний наблюдатель, он не может вмешиваться в ход действия, оказывать какое-либо влияние на развитие сюжета.
Камерная опера не предполагает мощных массовых эпизодов. Тем не менее, античная трагедия, положенная на музыку в ХХ веке (1946), в состав действующих лиц включает двух посредников между сценой и залом. В либретто они обозначены как мужской и женский хоры. Партии эти исполняют солисты тенор (Георгий Фараджев) и сопрано (Екатерина Петрова). Подобно мудрым философам, эти персонажи наблюдают за действием, созерцают и рассказывают зрителям обо всем, в том числе о том, что «осталось за кадром», то есть за сценой. Закон суров: они не могут вмешиваться в ход действия, зато имеют право высказывать свое мнение, отношение к происходящему. В их уста автор либретто вложил важнейшие слова: «И это все? Все эти страдания и боль? Ради этого видела я моим бессмертным взором Его пролитую кровь, засохшую над крестом?» - «Это не все. Он несет наш грех и прощает нас всех. В Его страданиях обретаем мы надежду. Он – все!». Страсти (пассионы) обрели форму камерного театрального действа. Это настоящее очищение души и сознания, торжество стиля, эстетики и гармонии.
Разъяренная толпа – неотъемлемая составляющая страстей Христовых. В истории о Лукреции она представляет собой изысканный ансамбль римлян, возмущенных действиями Тарквиния Гордого и жаждущих его изгнания из Рима («Долой этрусков, Рим для римлян!»), в исполнении Алексея Антонова, Бориса Жукова, Кристины Бикмаевой и Александры Саульской-Шулятьевой. Квартет из двух мощных, брутальных, героических басов, яркого, нежного, выразительного сопрано и глубокого, богатого, насыщенного меццо-сопрано – воплощение силы духа, сплоченности, единения и патриотизма. Все очень тонко, стильно, гармонично.
Возвращаясь к теме музыкального материала, не могу не упомянуть мелодию, покоряющую своей певучестью и красотой. Это дуэт Бьянки и Люции, эпизод, когда они ранним утром собирают в букеты только что срезанные цветы. Слушая слившиеся высокий и низкий женские голоса в эффектном обрамлении оркестра, я поймала себя на том, что чувствую тепло утреннего римского солнца и аромат разложенных по всей сцене растений.
Юний (Борис Жуков) и Коллатин (Алексей Антонов) – римские воины, патриции. Первый – ловкий политик, желающий не только выдворить этруска-узурпатора с захваченной территории, но и занять освободившийся трон. Второй – любимый и любящий супруг, возможно, несколько излишне гордящийся своей добродетельной красавицей-женой. Последнее свидание с Лукрецией наполняет его образ лирическим героизмом. «Это все?». А дальше что? Месть? Изгнание врага? Избавление от захватчика?
«Поругание Лукреции» - спектакль, где нет ничего лишнего. Каждый следующий эпизод логично вытекает из предыдущего и дает направление дальнейшему развитию сюжета. Декорации, костюмы и свет – яркое, эффектное обрамление игры артистов, музыки, либретто, дирижерской и режиссерской концепции.
Ольга Пурчинская
Фотография Марины Айриянц
еще фотографии