О них не принято говорить в высшем обществе и в семейном кругу за воскресным обедом. Они те, о ком обычно молчат, но к кому идут, спрятав лицо, под покровом ночи. Проститутки, жрицы любви, не получают широкой огласки в современных СМИ, но давно занимают особое положение на страницах мировой художественной литературы.
Проституция стала действительно явлением историческим – к какой временной вехе мы бы не обратились, складывается ощущение, что она существовала всегда. И во времена свободных от предрассудков древних греков, и в период великих македонских завоеваний, и в средние века, и в Новое время. Постоянно трансформируясь и ловко подстраиваясь под глобальные преобразования в мире и обществе, неизменной всегда оставалась ее суть – оказание услуг интимного характера за денежное вознаграждение. Заработок проститутки всегда находится в прямой зависимости от того, какое место она занимает в сложившейся иерархии.
Уже в Древней Греции существовало четкое разделение «свободных» женщин на три категории: диктериад, работавших в публичных домах за установленную таксу; авлетрид, посещавших по вызову дома мужчин для предоставления не только сексуальных, но и услуг культурного характера, таких как музицирование, исполнение танцев; наконец, гетеры, составлявшие особо привилегированный слой, сами выбирали себе клиентов, были хорошо образованны и порой имели воздействие на самых влиятельных деятелей Афин. Хорошо известна гетера Таис Афинская, близкая подруга Александра Македонского, воспетая Менадром, а также гетера Аспадия – возлюбленная Перикла.
Тем не менее, проституция в любом обществе всегда была и остается подобием зловонного гнойника, о котором все знают, демонстративно пытаются бороться, а в итоге, махнув рукой, отпускают на самолечение. Лишь в далекие времена в некоторых государствах Древней Азии имела место быть одобряемая окружающими «священная» проституция – в храмах юные девушки должны были хотя бы раз отдаться чужестранцу в знак своей верности богине Иштар. Заработанные деньги шли никуда иначе, как на пожертвования в пользу храма, оказавшему гостю подобный вид услуг. У многих первобытных племен Востока на протяжении долгих веков сохранялась традиция «гостевой» проституции, приближенной по своей сути к храмовой: приезжему предоставлялась на ночь любая девушка на его вкус. Столь легкомысленное отношение к чести молодых женщин в древнее время легко оправдать взглядами людей на половые отношения в целом. Для них интимная близость была также естественна как приемы воды и пищи, поэтому чужестранцу в те времена в знак расположения предлагали лучшие вина и мясо, с самой красивой девушкой в придачу.
Становление проституции как социального явления произошло с появлением института брака. Повлияло на ее первоистоки и жесткое разделение общества в древних полисах на касты. В Афинах известный исторический деятель Солон открыл первую систему борделей, существенную поддержку которым оказывало само государство. Содержались в них преимущественно завезенные рабыни, которые за определенную плату должны были отдаваться любому возжелавшему их мужчине. В своем законодательстве Солон объяснял полезность продажной любви тем, что мужчина по своей природе полигамен, и пока жена дома воспитывает детей, он вполне может найти себе развлечение в обществе другой «свободной» женщины. А для того, чтобы соблазн обесчестить порядочную девушку или замужнюю даму стал как можно меньше, и должны существовать проститутки. Ни в средние века, ни в эпоху Ренессанса не существовало более чудовищного противоречия: с одной стороны пропагандировался моногамный принудительный брак, а с другой - абсолютная половая свобода греческих мужчин.
Во все времена женщин на «кривую дорожку» занятия проституцией, как правило, толкали социальные невзгоды, а также исторически сложившееся зависимое положение слабого пола. Бурное развитие работорговли способствовало постоянному притоку новых девушек в бордели, те же из них, кто на первых парах пытались честно зарабатывать себе на хлеб мелкой бытовой работой, часто ломались и также шли в публичный дом или на улицу. Огни столиц манили провинциальных девушек, они как бабочки слетались на ее ослепляющие огни и в большинстве случаев сгорали.
Средневековую Европу по праву можно считать цитаделью «свободной любви». Такого количества легализованных борделей не существовало нигде, ни в какое другое время. Правительство и духовенство, с одной стороны, считали проституток необходимостью для гармоничного существования мужского сообщества и защиты добродетели честных дам, а, с другой, - всячески клеймили и притесняли их. Религия тех веков усмотрела особую опасность в самой женской сути: для них женщина стала воплощением первородного греха, который пробуждает все худшие и опасные стороны человеческой личности. На одной чаше весов оказались грешницы, проститутки и ведьмы, другую же чашу заполнил образ христовой невесты, бесплодной Беатриче.
Исторически установлено, что любовь в Средние века тесно граничила с мазохистскими наклонностями. Так, рыцари сражались в смертельных поединках за внимание дамы сердца, собирали не то что ее платки, но волосы, тем самым провозглашая культ своей возлюбленной. Монахи перед алтарями святых истязали свои тела путем бичевания, доказывая полную преданность Христу и Деве Марии как духовно, так и физически. Проститутки того времени рассматривались не иначе, как в контексте раскаявшейся блудницы Марии Магдалены: их снисходительно жалели и пытались обратить на путь вечного мученичества и искупления грехов.
На рубеже 18-19 веков проституция приняла совершенно иные обороты. В связи с повсеместным распространением венерических заболеваний, в частности сифилиса, число борделей значительно сократилось. Дома терпимости были подведены под жесткий контроль со стороны полиции, повсеместно вводились еженедельные медицинские осмотры проституток. Оставшиеся без работы девушки, растворились в городских толпах крупнейших городов Европы и заняли самую низшую ступень в иерархии, став уличными проститутками. Совсем другого жизненного уклада добились те женщины, которым удалось выбраться из бордельной грязи прямиком в высший свет. Они заняли схожее положение в обществе, что некогда занимали и гетеры в древнем мире. Теперь их называли куртизанками и кокотками (иначе дамами полусвета), но они все также имели непосредственное отношение к сфере искусств: были актрисами, певицами или танцовщицами.
Галерея самых разнообразных типов падших женщин появляется на страницах произведений писателей того времени. «Отверженная» Фантина в одноименном романе Виктора Гюго – представительница уличной черни на холодных улицах бессердечного Парижа, куртизанка Эстер в произведении Бальзака «Блеск и нищета куртизанок» пытается бороться за любовь среди бесчувственных представителей высшего света Франции, а «Пышка» Мопассана оказывается духовно чище и благороднее потомственных европейских аристократов. Все это несчастные женщины с исковерканной судьбой, с ранних лет претерпевшие массу лишений и унижений. Авторы, безусловно, сострадают своим героиням, но, тем не менее, не выводят их трагедию на передний план, а лишь усиливают с ее помощью социально-психологический подтекст повествования. В итоге образы описанных ими проституток так и не были до конца поняты и раскрыты.
Эмиль Золя в романе «Нана» попытался пойти дальше своих предшественников, сделав кокотку Нана центральной фигурой произведения, что дало крайне необычные результаты. Персонаж получился действительно законченным, но вместо ожидаемого глубокого психологизма в раскрытии личности одной проститутки читатель, увы, сталкивается с непреодолимым барьером из злости, жадности и непроходимой женской глупости. Нана, побывавшая за свою короткую жизнь на правах и уличной, и бордельной проститутки, наконец, получила заслуженные успех и признание, а вместе с ними и богатых покровителей. Не умеющая толком петь, но обладающая привлекательной внешностью и фигурой, сводящей с ума толпы мужчин, она становится новой парижской звездой. Купаясь в бриллиантах и прочих предметах роскоши, в уплату за все это она по-прежнему вынуждена ложиться в постели обеспеченных аристократов, которые ей чужды и глубоко противны по своей природе. Ее неугомонная натура не хочет терпеть подобного пресмыкания, поэтому, оставив сцену и всех своих благодетелей, она пытается свить семейное гнездо вместе с актером из ее же труппы. Но вскоре «любовное судно разбивается о быт», и Нана вновь оказывается в ранге уличной проститутки. Роман мог бы иметь круговую структуру, так как героиня пытается повторить своей успех на подмостках сцены и старательно возвращает утерянных когда-то спонсоров, если бы не внезапная кончина Нана. Умирает она от оспы, в кругу заклятых подруг, точно таких же кокоток. Смерть, не став облегчением, оставила на ее лице и теле множество гнойников и язв, словно олицетворяющих ее изъеденную грехами и страстями душу. Видимо, сам Золя видел в проститутках лишь дочерей порока, бессердечных разукрашенных кукол, не способных на высокое чувство, раз «удостоил» свою героиню подобного жизненного финала.
До конца прочувствовать и раскрыть характеры падших женщин удалось как нельзя лучше русским классикам. Со свойственными им психологизмом и надрывом они ввели в мировую литературу неумирающие образы Сонечки Мармеладовой, Катюши Масловой, юродивой Настасьи Филипповны, а также «ямских» проституток Женьки, Маньки Беленькой, Тамары и других, таких же русских женщин с необъятной душой и любящими сердцами. Слабые и сломленные внешне, внутри себя они таят сокрытый стержень, питаемый каждой из них особыми силами и устремлениями. Для Сони ими стали вера и отречение от собственных интересов ради блага близких людей, Настасья Филипповна ищет помощи в слепой, животной любви и необходимом искуплении грехов, Женька в повести Куприна, питаясь многолетней озлобленностью и глубокой обидой на мужчин, учит окружающих девушек стойкости и чувству собственного достоинства.
В период советской власти темы проституции в искусстве не было и быть не могло. Роль женщины пересматривалась, теперь это была не просто продолжательница рода и хранительница очага, но, в первую очередь, работница и преданный товарищ мужчины во всех его начинаниях. Образы проституток остались похороненными на страницах классики, и были призваны обличать никчемность и упадок существовавшего ранее монархического строя, который отрицая, так все же и не сумел побороть столь страшный социальный порок. Но искоренить проблему с одних только страниц печати, еще не значит покончить с ней до конца. С приходом к власти Брежнева в 60-е годы в советских фильмах начинают просматриваться образы женщин с сомнительной репутацией. Но язык все-таки не повернется причислить героиню Светланы Светличной, исполнившей приватный танец перед Юрием Никулиным в «Бриллиантовой руке» 1969 года, к рангу девушек «легкого поведения». Не вполне проституткой может считаться и Манька-облигация из «Места встречи изменить нельзя». Эти женщины были причастны к бандитским группировкам и водили дружбу с крайне подозрительными личностями, но никак не больше. Свое законное место в искусстве проституция вновь заняла с приходом «перестройки» в середине 80-х годов. Тогда, в «Московском Комсомольце» впервые появился ряд статей Евгения Додолева «Ночные охотницы», «Белый танец» и другие, рассказывающих о жизни валютных проституток. Журналист также стал представителем советской стороны в масштабном проекте телеканала BBC о русской проституции «Prostitutki».
Колоссальным прорывом и своеобразным откровением после долгих лет строжайшей цензуры стал, конечно же, фильм Петра Тодоровского «Интердевочка». Героиня Елены Яковлевой являет собой образ типичной русской женщины, и даже тот факт, что ее основной заработок – торговля собственным телом за валюту, не мешает ей любить и хотеть быть любимой. Глубина и трагичность ее образа словно возвращают нас к лучшим традициям классической повести Куприна и Амфитеатрова. Да, изменилось время, но прежними остались человеческие взаимоотношения, чувства и духовные ценности.
Не оставило в стороне тему проституции и современное искусство. На рубеже XX-XXI веков продолжили появляться книги и выходить на экраны фильмы о нелегкой женской судьбе. В 90-е годы с развалом Союза на экранах появилась целая плеяда этаких «мертвых душ», бандитов, воров и проституток, которые стали своеобразным выкидышем недавно умершего строя. Тщательно заштопываемые советской властью дыры в одно мгновения разошлись в удвоенном масштабе. Фильмы «Брат», «Шлюха» и «Точка» - галерея образов «героев того времени», сохранившая одно особенно теплое местечко в своих рядах и для падших женщин.
А вот в американском кинематографе серьезная социальная проблема была раскрыта и подана как всегда в эффектной и помпезной упаковке. В таких фильмах, как «Красотка» и «Мулен Руж» проститутки больше похожи на сказочных героинь, чем на подкошенных жизнью и бытом страдалиц. Одна, современная Золушка, которая нежданно-негаданно встречает своего принца на дорогом авто, работая на ночной дороге в Лос-Анджелесе; другая, актриса в Мулен Руж, как восточная наложница вынуждена вступать в брак по расчету, пожертвовав своей бескорыстной любовью к бедному поэту, и все это под песни и танцы в лучших традициях Голливуда.
Трагична, но, увы, все также сказочна судьба одной японской девочки, раскрытая в фильме «Мемуары гейши». Героиня встречается и с предательством, и с жесткой конкуренцией, и с алчным отношением окружающих мужчин, но через всю свою жизнь проносит в сердце любовь лишь к одному из них, с которым в финале, разумеется, и воссоединяется. Не стоит забывать того факта, что гейши были высоко привилегированным слоем проституток в Японии, и вся их деятельность была направлена на поиск своего патрона. Сюжетная линия нереальна тем, что девушка сумела не только сохранить свою душу и сердце в кристальной чистоте, но и смогла соединить судьбу действительно с близким по духу, любимым человеком. Возможно, в этом заключается особенность чуждого нам менталитета жителей страны Восходящего Солнца, но еще скорее, в неисправимой любви американцев к голливудской сказке со счастливым концом.
Чуть более реалистично о судьбе одной проститутки рассказал испанский писатель Паоло Коэльо. Жизненный путь, который выпал на долю бразильянки Марии, не является исключением из правил, а, напротив, вбирает в себя примеры тысяч судеб точно таких же молоденьких девушек из маленьких городов. Мечта о славе и признании, желание вырваться из оков окружающей рутины, испокон веков влекут толпы провинциалок к мерцающим огням столиц. Мария, планируя стать моделью, в итоге оказывается проституткой в чужой стране без гроша за душой. Ее мысли и рассуждения, описанные автором, по-детски наивны и искренни, она вышивает свою жизнь не по прописанным в умных книжках и учебниках истинам и канонам, а лишь прислушиваясь к голосу собственного сердца. Вот эта бескорыстность и подкупает читателя, он начинает верить в правдивость описанной истории, потому что она не уникальна, и падшая женщина в финале не устраивает никаких сюрпризов с перевоплощением в прекрасную принцессу. Да, ей удается вырваться из этого подобия трясины, швейцарского борделя и из ранга элитной проститутки, но все это благодаря лишь ее внутренней силе и выработанной жизненным опытом целеустремленности.
В XXI веке тема проституции на широком экране поднимается крайне неохотно, так как издревле закрепила за собой некую долю трагизма и неблагоустроенности. Массовый зритель с большим удовольствием ходит на фривольные комедии и легкие мелодрамы, а психологическим драмам все как-то больше отводится место среди арт-хаусных и авторских работ, предназначенных для закрытых показов. В 2011 году в прокат вышел фильм Александра Гордона «Огни притона», сценарий для которого написал Гарри Борисович Гордон. Действие происходит в Одессе в 1958 году, где содержит свой небольшой бордель главная героиня, мама Люба, под чьим началом живут и работают всего лишь две проститутки. Вся картина представляет собой борьбу одинокого, раздавленного жизнью и обстоятельствами человека с враждебно настроенными к нему миром и обществом. Воспринимая окружающими крайне поверхностно, с некоторой долей презрения и осуждения, она так и остается до конца непонятной, неуслышанной, хотя все желания и устремления героини уже выражены в самом ее имени. Любовь.
Да, все это проститутки, побывавшие в постели с тысячами мужчин! Мы знаем имена лишь некоторых из них, но за ними стоят миллионы точно таких же мучениц своего ремесла, готовых каждую ночь вновь и вновь удовлетворять самые смелые желания приходящих клиентов. Раздавленные, но не уничтоженные, они смотрят на нас со страниц бессмертных произведений русской литературы с гордо поднятыми головами и слепой верой в лучший завтрашний день.
Валерия Клименко
Иллюстрации предоставлены сайтами:
http://commons.wikimedia.org/wiki/File:La_Belle_Otero.jpg?uselang=ru
http://foto.meta.ua/535017.image
http://www.historyforkids.org/learn/medieval/people/monks.htm
http://bookz.ru/authors/genrih-institoris/molot-ve_173/page-27-molot-ve_173.html
http://kinofilms.tv/film/pyshka1945/39534/
http://copypast.ru/2007/11/21/page,4,sekrety_samykh_kassovykh_jeroticheskikh_filmov_38_foto_nju.html
http://www.kino-teatr.ru/kino/art/artkino/2319/
При написании материала автором была использована книга «История проституции» Иоганна Блоха
Проституция стала действительно явлением историческим – к какой временной вехе мы бы не обратились, складывается ощущение, что она существовала всегда. И во времена свободных от предрассудков древних греков, и в период великих македонских завоеваний, и в средние века, и в Новое время. Постоянно трансформируясь и ловко подстраиваясь под глобальные преобразования в мире и обществе, неизменной всегда оставалась ее суть – оказание услуг интимного характера за денежное вознаграждение. Заработок проститутки всегда находится в прямой зависимости от того, какое место она занимает в сложившейся иерархии.
Уже в Древней Греции существовало четкое разделение «свободных» женщин на три категории: диктериад, работавших в публичных домах за установленную таксу; авлетрид, посещавших по вызову дома мужчин для предоставления не только сексуальных, но и услуг культурного характера, таких как музицирование, исполнение танцев; наконец, гетеры, составлявшие особо привилегированный слой, сами выбирали себе клиентов, были хорошо образованны и порой имели воздействие на самых влиятельных деятелей Афин. Хорошо известна гетера Таис Афинская, близкая подруга Александра Македонского, воспетая Менадром, а также гетера Аспадия – возлюбленная Перикла.
Тем не менее, проституция в любом обществе всегда была и остается подобием зловонного гнойника, о котором все знают, демонстративно пытаются бороться, а в итоге, махнув рукой, отпускают на самолечение. Лишь в далекие времена в некоторых государствах Древней Азии имела место быть одобряемая окружающими «священная» проституция – в храмах юные девушки должны были хотя бы раз отдаться чужестранцу в знак своей верности богине Иштар. Заработанные деньги шли никуда иначе, как на пожертвования в пользу храма, оказавшему гостю подобный вид услуг. У многих первобытных племен Востока на протяжении долгих веков сохранялась традиция «гостевой» проституции, приближенной по своей сути к храмовой: приезжему предоставлялась на ночь любая девушка на его вкус. Столь легкомысленное отношение к чести молодых женщин в древнее время легко оправдать взглядами людей на половые отношения в целом. Для них интимная близость была также естественна как приемы воды и пищи, поэтому чужестранцу в те времена в знак расположения предлагали лучшие вина и мясо, с самой красивой девушкой в придачу. Становление проституции как социального явления произошло с появлением института брака. Повлияло на ее первоистоки и жесткое разделение общества в древних полисах на касты. В Афинах известный исторический деятель Солон открыл первую систему борделей, существенную поддержку которым оказывало само государство. Содержались в них преимущественно завезенные рабыни, которые за определенную плату должны были отдаваться любому возжелавшему их мужчине. В своем законодательстве Солон объяснял полезность продажной любви тем, что мужчина по своей природе полигамен, и пока жена дома воспитывает детей, он вполне может найти себе развлечение в обществе другой «свободной» женщины. А для того, чтобы соблазн обесчестить порядочную девушку или замужнюю даму стал как можно меньше, и должны существовать проститутки. Ни в средние века, ни в эпоху Ренессанса не существовало более чудовищного противоречия: с одной стороны пропагандировался моногамный принудительный брак, а с другой - абсолютная половая свобода греческих мужчин.
Во все времена женщин на «кривую дорожку» занятия проституцией, как правило, толкали социальные невзгоды, а также исторически сложившееся зависимое положение слабого пола. Бурное развитие работорговли способствовало постоянному притоку новых девушек в бордели, те же из них, кто на первых парах пытались честно зарабатывать себе на хлеб мелкой бытовой работой, часто ломались и также шли в публичный дом или на улицу. Огни столиц манили провинциальных девушек, они как бабочки слетались на ее ослепляющие огни и в большинстве случаев сгорали.
Средневековую Европу по праву можно считать цитаделью «свободной любви». Такого количества легализованных борделей не существовало нигде, ни в какое другое время. Правительство и духовенство, с одной стороны, считали проституток необходимостью для гармоничного существования мужского сообщества и защиты добродетели честных дам, а, с другой, - всячески клеймили и притесняли их. Религия тех веков усмотрела особую опасность в самой женской сути: для них женщина стала воплощением первородного греха, который пробуждает все худшие и опасные стороны человеческой личности. На одной чаше весов оказались грешницы, проститутки и ведьмы, другую же чашу заполнил образ христовой невесты, бесплодной Беатриче.
Исторически установлено, что любовь в Средние века тесно граничила с мазохистскими наклонностями. Так, рыцари сражались в смертельных поединках за внимание дамы сердца, собирали не то что ее платки, но волосы, тем самым провозглашая культ своей возлюбленной. Монахи перед алтарями святых истязали свои тела путем бичевания, доказывая полную преданность Христу и Деве Марии как духовно, так и физически. Проститутки того времени рассматривались не иначе, как в контексте раскаявшейся блудницы Марии Магдалены: их снисходительно жалели и пытались обратить на путь вечного мученичества и искупления грехов.На рубеже 18-19 веков проституция приняла совершенно иные обороты. В связи с повсеместным распространением венерических заболеваний, в частности сифилиса, число борделей значительно сократилось. Дома терпимости были подведены под жесткий контроль со стороны полиции, повсеместно вводились еженедельные медицинские осмотры проституток. Оставшиеся без работы девушки, растворились в городских толпах крупнейших городов Европы и заняли самую низшую ступень в иерархии, став уличными проститутками. Совсем другого жизненного уклада добились те женщины, которым удалось выбраться из бордельной грязи прямиком в высший свет. Они заняли схожее положение в обществе, что некогда занимали и гетеры в древнем мире. Теперь их называли куртизанками и кокотками (иначе дамами полусвета), но они все также имели непосредственное отношение к сфере искусств: были актрисами, певицами или танцовщицами.
Галерея самых разнообразных типов падших женщин появляется на страницах произведений писателей того времени. «Отверженная» Фантина в одноименном романе Виктора Гюго – представительница уличной черни на холодных улицах бессердечного Парижа, куртизанка Эстер в произведении Бальзака «Блеск и нищета куртизанок» пытается бороться за любовь среди бесчувственных представителей высшего света Франции, а «Пышка» Мопассана оказывается духовно чище и благороднее потомственных европейских аристократов. Все это несчастные женщины с исковерканной судьбой, с ранних лет претерпевшие массу лишений и унижений. Авторы, безусловно, сострадают своим героиням, но, тем не менее, не выводят их трагедию на передний план, а лишь усиливают с ее помощью социально-психологический подтекст повествования. В итоге образы описанных ими проституток так и не были до конца поняты и раскрыты. 
Эмиль Золя в романе «Нана» попытался пойти дальше своих предшественников, сделав кокотку Нана центральной фигурой произведения, что дало крайне необычные результаты. Персонаж получился действительно законченным, но вместо ожидаемого глубокого психологизма в раскрытии личности одной проститутки читатель, увы, сталкивается с непреодолимым барьером из злости, жадности и непроходимой женской глупости. Нана, побывавшая за свою короткую жизнь на правах и уличной, и бордельной проститутки, наконец, получила заслуженные успех и признание, а вместе с ними и богатых покровителей. Не умеющая толком петь, но обладающая привлекательной внешностью и фигурой, сводящей с ума толпы мужчин, она становится новой парижской звездой. Купаясь в бриллиантах и прочих предметах роскоши, в уплату за все это она по-прежнему вынуждена ложиться в постели обеспеченных аристократов, которые ей чужды и глубоко противны по своей природе. Ее неугомонная натура не хочет терпеть подобного пресмыкания, поэтому, оставив сцену и всех своих благодетелей, она пытается свить семейное гнездо вместе с актером из ее же труппы. Но вскоре «любовное судно разбивается о быт», и Нана вновь оказывается в ранге уличной проститутки. Роман мог бы иметь круговую структуру, так как героиня пытается повторить своей успех на подмостках сцены и старательно возвращает утерянных когда-то спонсоров, если бы не внезапная кончина Нана. Умирает она от оспы, в кругу заклятых подруг, точно таких же кокоток. Смерть, не став облегчением, оставила на ее лице и теле множество гнойников и язв, словно олицетворяющих ее изъеденную грехами и страстями душу. Видимо, сам Золя видел в проститутках лишь дочерей порока, бессердечных разукрашенных кукол, не способных на высокое чувство, раз «удостоил» свою героиню подобного жизненного финала.До конца прочувствовать и раскрыть характеры падших женщин удалось как нельзя лучше русским классикам. Со свойственными им психологизмом и надрывом они ввели в мировую литературу неумирающие образы Сонечки Мармеладовой, Катюши Масловой, юродивой Настасьи Филипповны, а также «ямских» проституток Женьки, Маньки Беленькой, Тамары и других, таких же русских женщин с необъятной душой и любящими сердцами. Слабые и сломленные внешне, внутри себя они таят сокрытый стержень, питаемый каждой из них особыми силами и устремлениями. Для Сони ими стали вера и отречение от собственных интересов ради блага близких людей, Настасья Филипповна ищет помощи в слепой, животной любви и необходимом искуплении грехов, Женька в повести Куприна, питаясь многолетней озлобленностью и глубокой обидой на мужчин, учит окружающих девушек стойкости и чувству собственного достоинства.
В период советской власти темы проституции в искусстве не было и быть не могло. Роль женщины пересматривалась, теперь это была не просто продолжательница рода и хранительница очага, но, в первую очередь, работница и преданный товарищ мужчины во всех его начинаниях. Образы проституток остались похороненными на страницах классики, и были призваны обличать никчемность и упадок существовавшего ранее монархического строя, который отрицая, так все же и не сумел побороть столь страшный социальный порок. Но искоренить проблему с одних только страниц печати, еще не значит покончить с ней до конца. С приходом к власти Брежнева в 60-е годы в советских фильмах начинают просматриваться образы женщин с сомнительной репутацией. Но язык все-таки не повернется причислить героиню Светланы Светличной, исполнившей приватный танец перед Юрием Никулиным в «Бриллиантовой руке» 1969 года, к рангу девушек «легкого поведения». Не вполне проституткой может считаться и Манька-облигация из «Места встречи изменить нельзя». Эти женщины были причастны к бандитским группировкам и водили дружбу с крайне подозрительными личностями, но никак не больше. Свое законное место в искусстве проституция вновь заняла с приходом «перестройки» в середине 80-х годов. Тогда, в «Московском Комсомольце» впервые появился ряд статей Евгения Додолева «Ночные охотницы», «Белый танец» и другие, рассказывающих о жизни валютных проституток. Журналист также стал представителем советской стороны в масштабном проекте телеканала BBC о русской проституции «Prostitutki».
Колоссальным прорывом и своеобразным откровением после долгих лет строжайшей цензуры стал, конечно же, фильм Петра Тодоровского «Интердевочка». Героиня Елены Яковлевой являет собой образ типичной русской женщины, и даже тот факт, что ее основной заработок – торговля собственным телом за валюту, не мешает ей любить и хотеть быть любимой. Глубина и трагичность ее образа словно возвращают нас к лучшим традициям классической повести Куприна и Амфитеатрова. Да, изменилось время, но прежними остались человеческие взаимоотношения, чувства и духовные ценности.Не оставило в стороне тему проституции и современное искусство. На рубеже XX-XXI веков продолжили появляться книги и выходить на экраны фильмы о нелегкой женской судьбе. В 90-е годы с развалом Союза на экранах появилась целая плеяда этаких «мертвых душ», бандитов, воров и проституток, которые стали своеобразным выкидышем недавно умершего строя. Тщательно заштопываемые советской властью дыры в одно мгновения разошлись в удвоенном масштабе. Фильмы «Брат», «Шлюха» и «Точка» - галерея образов «героев того времени», сохранившая одно особенно теплое местечко в своих рядах и для падших женщин.
А вот в американском кинематографе серьезная социальная проблема была раскрыта и подана как всегда в эффектной и помпезной упаковке. В таких фильмах, как «Красотка» и «Мулен Руж» проститутки больше похожи на сказочных героинь, чем на подкошенных жизнью и бытом страдалиц. Одна, современная Золушка, которая нежданно-негаданно встречает своего принца на дорогом авто, работая на ночной дороге в Лос-Анджелесе; другая, актриса в Мулен Руж, как восточная наложница вынуждена вступать в брак по расчету, пожертвовав своей бескорыстной любовью к бедному поэту, и все это под песни и танцы в лучших традициях Голливуда. 
Трагична, но, увы, все также сказочна судьба одной японской девочки, раскрытая в фильме «Мемуары гейши». Героиня встречается и с предательством, и с жесткой конкуренцией, и с алчным отношением окружающих мужчин, но через всю свою жизнь проносит в сердце любовь лишь к одному из них, с которым в финале, разумеется, и воссоединяется. Не стоит забывать того факта, что гейши были высоко привилегированным слоем проституток в Японии, и вся их деятельность была направлена на поиск своего патрона. Сюжетная линия нереальна тем, что девушка сумела не только сохранить свою душу и сердце в кристальной чистоте, но и смогла соединить судьбу действительно с близким по духу, любимым человеком. Возможно, в этом заключается особенность чуждого нам менталитета жителей страны Восходящего Солнца, но еще скорее, в неисправимой любви американцев к голливудской сказке со счастливым концом. Чуть более реалистично о судьбе одной проститутки рассказал испанский писатель Паоло Коэльо. Жизненный путь, который выпал на долю бразильянки Марии, не является исключением из правил, а, напротив, вбирает в себя примеры тысяч судеб точно таких же молоденьких девушек из маленьких городов. Мечта о славе и признании, желание вырваться из оков окружающей рутины, испокон веков влекут толпы провинциалок к мерцающим огням столиц. Мария, планируя стать моделью, в итоге оказывается проституткой в чужой стране без гроша за душой. Ее мысли и рассуждения, описанные автором, по-детски наивны и искренни, она вышивает свою жизнь не по прописанным в умных книжках и учебниках истинам и канонам, а лишь прислушиваясь к голосу собственного сердца. Вот эта бескорыстность и подкупает читателя, он начинает верить в правдивость описанной истории, потому что она не уникальна, и падшая женщина в финале не устраивает никаких сюрпризов с перевоплощением в прекрасную принцессу. Да, ей удается вырваться из этого подобия трясины, швейцарского борделя и из ранга элитной проститутки, но все это благодаря лишь ее внутренней силе и выработанной жизненным опытом целеустремленности.
В XXI веке тема проституции на широком экране поднимается крайне неохотно, так как издревле закрепила за собой некую долю трагизма и неблагоустроенности. Массовый зритель с большим удовольствием ходит на фривольные комедии и легкие мелодрамы, а психологическим драмам все как-то больше отводится место среди арт-хаусных и авторских работ, предназначенных для закрытых показов. В 2011 году в прокат вышел фильм Александра Гордона «Огни притона», сценарий для которого написал Гарри Борисович Гордон. Действие происходит в Одессе в 1958 году, где содержит свой небольшой бордель главная героиня, мама Люба, под чьим началом живут и работают всего лишь две проститутки. Вся картина представляет собой борьбу одинокого, раздавленного жизнью и обстоятельствами человека с враждебно настроенными к нему миром и обществом. Воспринимая окружающими крайне поверхностно, с некоторой долей презрения и осуждения, она так и остается до конца непонятной, неуслышанной, хотя все желания и устремления героини уже выражены в самом ее имени. Любовь.Да, все это проститутки, побывавшие в постели с тысячами мужчин! Мы знаем имена лишь некоторых из них, но за ними стоят миллионы точно таких же мучениц своего ремесла, готовых каждую ночь вновь и вновь удовлетворять самые смелые желания приходящих клиентов. Раздавленные, но не уничтоженные, они смотрят на нас со страниц бессмертных произведений русской литературы с гордо поднятыми головами и слепой верой в лучший завтрашний день.
Валерия Клименко
Иллюстрации предоставлены сайтами:
http://commons.wikimedia.org/wiki/File:La_Belle_Otero.jpg?uselang=ru
http://foto.meta.ua/535017.image
http://www.historyforkids.org/learn/medieval/people/monks.htm
http://bookz.ru/authors/genrih-institoris/molot-ve_173/page-27-molot-ve_173.html
http://kinofilms.tv/film/pyshka1945/39534/
http://copypast.ru/2007/11/21/page,4,sekrety_samykh_kassovykh_jeroticheskikh_filmov_38_foto_nju.html
http://www.kino-teatr.ru/kino/art/artkino/2319/
При написании материала автором была использована книга «История проституции» Иоганна Блоха