Пьесу бельгийского драматурга Мориса Метерлинка «Пелеас и Мелисанда» до настоящего момента не ставили на сценах российских драматических театров. Отечественный зритель был лишен возможности оценить пронизанную тайной философскую сказку драматурга, известному большинству только по «Синей птице», лишь знатоки и ценители музыки знают это произведение, но воспринимают, скорее, как оперу французского композитора Клода Дебюсси.
Эту ошибку решил исправить режиссер Владимир Агеев, поставив пьесу «Пелеас и Мелисанда» на сцене Первой Студии театра имени Евгения Вахтангова, уже подарившей столичному зрителю «Птиц» Аристофана и не менее сложное произведение - «Шесть персонажей в поисках автора» Пиранделло.
На вопрос о причине выбора пьесы режиссер ответил так:
Владимир Агеев: Ее никто не ставит. Метерлинк, насколько я знаю, практически не известен публике, даже театральной, потому что, кроме «Синей птицы», в общем-то, у нас ничего на памяти нет. Драматург с какой-то невероятной своей странностью, естественно, символизмом мне был интересен. Я понимаю, почему их не берут, потому что это, скажем так, не реалистические вещи, а актерам, у которых есть вес другой эстетики, из советских времен, иногда этот вес мешает. Молодежь – это совсем еще легкие, светлые личности, и пробовать с ними, мне кажется, проще. Мне кажется, что для них как для студийцев, которые сейчас набирают театральный опыт, очень важно попробовать разные стили и разные способы. Понятно, что здесь, в студийном пространстве, можно искать. Оно как раз и придумано для поиска, чтобы ребята пробовали разные театральные приемы, школы и т.д. Я совершенно спокоен в отношении того, насколько будет принят или не принят, понят или не понят этот спектакль, потому что без таких шагов нельзя освоить театральную грамоту, если только не играть в одном и том же стиле и Чехова, и Горького, и Ибсена и т.д., и т.д. Этот поиск – самое главное, что здесь можно делать. Развернется эта история к зрителям или не развернется – мы увидим в ближайшее время. В связи с этим могут быть еще какие-то помарки устранены, что-то изменено, в том числе конструкция спектакля, пока это – открытый вопрос.
Постановка по традиции студии – эксперимент. Это не традиционное прочтение классики, даже такой нетривиальной как пронизанная тайной и символизмом пьеса Метерлинка. Кто читал «Пелеаса и Мелисанду», наверняка помнит сюжет. Голо, внук Аркеля, короля сказочной страны Алемонда, во время охоты встретил в лесу девочку Мелисанду, плачущую у ручья. Ее необыкновенная красота сразила мужчину и он женился на ней. Поступок уже сам по себе странный – королевский наследник должен был выбрать невесту по совету деда, а не привозить в замок странную девушку, взявшуюся неизвестно откуда и ничего не рассказывающую о себе. Страсть, отключившая разум, сослужила Голо плохую службу. Его ревность к младшему брату Пелеасу, вызвавшему любовь Мелисанды, ослепила будущего короля и спровоцировала на безумные поступки, не помог даже мудрый Аркель (Максим Севриновский), незрячий, но видящий гораздо больше молодых. На сцене Первой Студии театра имени Е.Вахтангова Голо (Павел Попов) один. Пелеасов же и Мелисанд – по трое. Они так и указанны в программке – парами (Владимир Логвинов и Лада Чуровская, Юрий Поляк и Анастасия Лукьянова, Василий Цыганцов и Александра Черкасова). Мелисанда то кажется запутавшейся девочкой, то – невинной, но начинающей чувствовать девушкой, то – практически женщиной-вамп. Под стать каждой героине – свой герой. И зритель тоже может выбрать свою Мелисанду, чем не эксперимент?
Владимир Агеев: В первую очередь, режиссер должен увидеть, что у автора – первая тема. Метерлинк, прежде всего, интересен тайной, которая существует за его персонажами, за текстом, который они говорят. Услышать эту тайну, попытаться увидеть ее какими-то разными способами, вытянуть ее – вот это для меня было главным. Взгляд через этих молодых ребят, как они подойдут к этому вопросу, плюс тайну решать вопросами тайны тоже было интересно. Здесь три пары Пелеасов и Мелисанд. Мелисанда – некое тайное звено, элемент, который появляется среди людей, и она должна привести к чему-то этот темный мир, который у Метерлинка показан без света. Там подземелья, ущелья, и весь он состоит из какой-то умирающей жизни. Что-то должно произойти.
На сцене, без сомнения, пьеса Метерлинка. Но мы не переносимся полностью на века назад, немного современной музыки, немного стихов Веры Павловой, «странные люди» Джокер (Дмитрий Асташевич) и Гимнаст (Андрей Злобин) с электрическими фонариками и современными аксессуарами… Впрочем, тема непреодолимой силы любви и ревности не имеет возраста и не меняется во времени.
«Пелеас и Мелисанда» считается «пьесой об идеальных влюбленных». Почему? Ответ у каждого свой. Могут ли вообще существовать идеальные влюбленные? И если могут, то какие они, стоит ли стремиться к идеалу, не приведет ли это к самоуничтожению? Читайте Метерлинка, а еще лучше, сначала посмотрите спектакль Первой Студии театра имени Евгения Вахтангова.
Премьера спектакля прошла 7 февраля 2014 года, следующие даты исполнения – 13 февраля, 16 и 23 марта.
Марина Айриянц
Фотографии Марии Ипполитовой
Эту ошибку решил исправить режиссер Владимир Агеев, поставив пьесу «Пелеас и Мелисанда» на сцене Первой Студии театра имени Евгения Вахтангова, уже подарившей столичному зрителю «Птиц» Аристофана и не менее сложное произведение - «Шесть персонажей в поисках автора» Пиранделло.
На вопрос о причине выбора пьесы режиссер ответил так:
Владимир Агеев: Ее никто не ставит. Метерлинк, насколько я знаю, практически не известен публике, даже театральной, потому что, кроме «Синей птицы», в общем-то, у нас ничего на памяти нет. Драматург с какой-то невероятной своей странностью, естественно, символизмом мне был интересен. Я понимаю, почему их не берут, потому что это, скажем так, не реалистические вещи, а актерам, у которых есть вес другой эстетики, из советских времен, иногда этот вес мешает. Молодежь – это совсем еще легкие, светлые личности, и пробовать с ними, мне кажется, проще. Мне кажется, что для них как для студийцев, которые сейчас набирают театральный опыт, очень важно попробовать разные стили и разные способы. Понятно, что здесь, в студийном пространстве, можно искать. Оно как раз и придумано для поиска, чтобы ребята пробовали разные театральные приемы, школы и т.д. Я совершенно спокоен в отношении того, насколько будет принят или не принят, понят или не понят этот спектакль, потому что без таких шагов нельзя освоить театральную грамоту, если только не играть в одном и том же стиле и Чехова, и Горького, и Ибсена и т.д., и т.д. Этот поиск – самое главное, что здесь можно делать. Развернется эта история к зрителям или не развернется – мы увидим в ближайшее время. В связи с этим могут быть еще какие-то помарки устранены, что-то изменено, в том числе конструкция спектакля, пока это – открытый вопрос.Постановка по традиции студии – эксперимент. Это не традиционное прочтение классики, даже такой нетривиальной как пронизанная тайной и символизмом пьеса Метерлинка. Кто читал «Пелеаса и Мелисанду», наверняка помнит сюжет. Голо, внук Аркеля, короля сказочной страны Алемонда, во время охоты встретил в лесу девочку Мелисанду, плачущую у ручья. Ее необыкновенная красота сразила мужчину и он женился на ней. Поступок уже сам по себе странный – королевский наследник должен был выбрать невесту по совету деда, а не привозить в замок странную девушку, взявшуюся неизвестно откуда и ничего не рассказывающую о себе. Страсть, отключившая разум, сослужила Голо плохую службу. Его ревность к младшему брату Пелеасу, вызвавшему любовь Мелисанды, ослепила будущего короля и спровоцировала на безумные поступки, не помог даже мудрый Аркель (Максим Севриновский), незрячий, но видящий гораздо больше молодых. На сцене Первой Студии театра имени Е.Вахтангова Голо (Павел Попов) один. Пелеасов же и Мелисанд – по трое. Они так и указанны в программке – парами (Владимир Логвинов и Лада Чуровская, Юрий Поляк и Анастасия Лукьянова, Василий Цыганцов и Александра Черкасова). Мелисанда то кажется запутавшейся девочкой, то – невинной, но начинающей чувствовать девушкой, то – практически женщиной-вамп. Под стать каждой героине – свой герой. И зритель тоже может выбрать свою Мелисанду, чем не эксперимент?
Владимир Агеев: В первую очередь, режиссер должен увидеть, что у автора – первая тема. Метерлинк, прежде всего, интересен тайной, которая существует за его персонажами, за текстом, который они говорят. Услышать эту тайну, попытаться увидеть ее какими-то разными способами, вытянуть ее – вот это для меня было главным. Взгляд через этих молодых ребят, как они подойдут к этому вопросу, плюс тайну решать вопросами тайны тоже было интересно. Здесь три пары Пелеасов и Мелисанд. Мелисанда – некое тайное звено, элемент, который появляется среди людей, и она должна привести к чему-то этот темный мир, который у Метерлинка показан без света. Там подземелья, ущелья, и весь он состоит из какой-то умирающей жизни. Что-то должно произойти.
На сцене, без сомнения, пьеса Метерлинка. Но мы не переносимся полностью на века назад, немного современной музыки, немного стихов Веры Павловой, «странные люди» Джокер (Дмитрий Асташевич) и Гимнаст (Андрей Злобин) с электрическими фонариками и современными аксессуарами… Впрочем, тема непреодолимой силы любви и ревности не имеет возраста и не меняется во времени.
«Пелеас и Мелисанда» считается «пьесой об идеальных влюбленных». Почему? Ответ у каждого свой. Могут ли вообще существовать идеальные влюбленные? И если могут, то какие они, стоит ли стремиться к идеалу, не приведет ли это к самоуничтожению? Читайте Метерлинка, а еще лучше, сначала посмотрите спектакль Первой Студии театра имени Евгения Вахтангова.
Премьера спектакля прошла 7 февраля 2014 года, следующие даты исполнения – 13 февраля, 16 и 23 марта.
Марина Айриянц
Фотографии Марии Ипполитовой