Круг чтения от Ирины Обуховой. Часть 1
Рассказы Аркадия Аверченко. Тонкий юмор, всё подмечающая сатира, внимание к общественным проблемам – всё это рассказы Аверченко. Многие из них актуальны и для нас с вами («Крыса на подносе», «Опора порядка). Автор без прикрас говорит о труде журналиста, об искусстве и его роли, и это выдаёт в неё человека неравнодушного, несмотря на весёлый тон рассказов.
«Бывшие люди» Максима Горького. Горький был не первым, кто писал о босяках, однако у него отлично получилось сформировать этот литературный тип. Конечно, здесь меньше драматизма, чем в пьесе «На дне», но образы хозяина ночлежки и её обитателей (учителя, Тяпы, Метеора и других) получились наглядными. Героям хочется сочувствовать, невзирая на их беспутную жизнь. Также здесь отразилось негативное отношение автора к купеческому сословию, с которым Горький был неплохо знаком.
«Афоризмы житейской мудрости» Артура Шопенгауэра. Это отнюдь не скучный философский трактат с непонятными терминами, а своеобразный учебник жизни, доходчиво рассказывающий об одиночестве, чести, мудрости, творчестве, словом, о вещах, казавшихся нам до прочтения чем-то неопределённым. Конечно, с автором иногда хочется поспорить, и это стремление – доказательство того, что книга не может оставить равнодушным.
«Так говорил Заратустра» Фридриха Ницше. Хорошо читать в паре с Достоевским. Работа не только философская, но и художественная: Ницше отлично подобрал метафоры, сравнения, а образ Заратустры вызывает восхищение и трепет.
«Рассказ о семи повешенных» Леонида Андреева. В этом произведении мы не только знакомимся с исторической ситуацией начала 1900-х, но и сталкиваемся со сложнейшим вопросом судьбы. Андреев тонко подметил психологическое состояние героев без нагнетания ненужного драматизма.
«Моби Дик» Германа Мелвилла. Роман, не вписывающийся в рамки жанра. Здесь и повествование о плавании китобойного судна «Пекод», и научная заметка о китах, и философские отступления. Эту работу с полным правом можно назвать энциклопедией китобойного промысла. Нельзя чётко выделить главного героя: для кого-то это белый кит, для других – Измаил, для третьих – Ахав. Образ белого кита не поддаётся однозначной трактовке – это и простое животное, и воплощение мирового зля, и символ непознаваемости мира.
«Александр I» Дмитрия Мережковского. Заключительная часть трилогии «Христос и антихрист». Следует читать не как исторический, но как религиозно-философский роман, ведь историзм у Мережковского бывает весьма условен. Каждый образ хорошо расписан и вызывает симпатию: и умный Голицын, и декабристы, и борющийся сам с собой император Александр. Образ Петербурга здесь отсылает нас к произведениям Достоевского и роману Андрея Белого: это обречённый город.
«Макулатура» Чарльза Буковски. Тонкая пародия на плохие бульварные детективы, поэтому название символично. Многие образы гипертрофированы (к примеру, леди Смерть), но книга воспринимается серьёзно, невзирая на замысел.
«Отец Горио» Оноре де Бальзака. Хорошо описывается среда и нравы, велика роль деталей. В романе сталкиваются два человека эпохи: Эжен Растиньяк и папаша Горио, напоминающий короля Лира, отдавшего всё имущество дочерям. Тема взросления молодого человека и его зависимость от правил игры, навязанных обществом, - одна из ключевых в романе.
«Возмездие» Александра Блока. Поэма, которую предваряет замечательный по своей точности эпиграф из Ибсена: «Молодость – это возмездие». В «Возмездии» вы видим и историю страны, и историю семьи, их взаимное влияние друг на друга. Образ лирического героя перекликается с автором, и от этого становится насыщенным и близким читателю.
«Мадам Бовари» Гюстава Флобера. Главная тема – столкновение высоких устремлений и опошление мечты. Неоднозначен подход автора к Эмме: хотя у неё романтические устремления, подана она реалистически. Тонкий стиль и точные слова помогают придать роману ритм стиха.
«Книга воина света» Пауло Коэльо. Как «Афоризмы житейской мудрости» Шопенгауэра, только образнее. Советы и афоризмы здесь применимы к любому человеку. Философские идеи и рассказы настраивают на позитивный лад.
«Записки из подполья» Фёдора Михайловича Достоевского. Своеобразный ответ Чернышевскому. Образ Петербурга в данном произведении почти такой же отталкивающий и демонический, как и в «Преступлении и наказании». Главного героя, который не может руководствоваться своими чувствами и из-за этого искренне считает сознание болезнью, безусловно, жаль. Хотя рассчитывать на счастливую концовку не приходится, назвать «Записки из подполья» безысходным произведением вряд ли можно, ведь герой сам сделал свой выбор и предпочёл подполье полноценной жизни.
«Братья Карамазовы» Достоевского. Настоящая симфония страстей, требующая вдумчивого прочтения. Ни один самый-самый реалистический роман не способен с такой полнотой описать русскую жизнь и характер. Все оттенки чувств, неожиданность поступков героев собраны в этом романе. Легенда о Великом инквизиторе – не просто придуманная история, а предостережение людям, однако многие современники писателя не придали этому значения. Очень остро в романе стоит проблема божественной справедливости.
«Беглецы и бродяги» Чака Паланика. Книга посвящена Портленду. В ней можно прочесть как воспоминания автора, оформленные в виде открыток из разных годов, так и найти сведения о разных памятных местах Портленда – от достопримечательностей до кафе. Любовь автора к этому удивительному городу чувствуется уже на первой странице, и может быть, кто-нибудь даже захочет поехать туда после знакомства с книгой.
«Заводной апельсин» Энтони Бёрджесса. «Заводной апельсин» - книга неоднозначная. Главный герой (точнее, антигерой) Алекс умудряется сочетать в себе тягу к насилию и любовь к красоте. Жестокие сцены могут поначалу оттолкнуть читателя. Однако ситуация переворачивается – когда герой сам становится жертвой, начинаешь ему сочувствовать.
Хорошо показано поколение тинейджеров – «надсатых». Когда начинаешь читать, удивляешься постоянному употреблению русских слов латиницей, которые составляют язык тинейджеров.
Одна из важнейших проблем в книге – проблема выбора. Может ли человек, за которого решили, каким ему быть, чувствовать себя полноценным? Спасение мира от зла путём превращения людей в безвольные «заводные апельсины» - не высока ли цена? Эти вопросы актуальны и по сегодняшний день.
«Под пологом пьяного леса» Джеральда Даррела. Одна из книг, описывающих путешествие автора по экзотическим странам и его общение с тамошними обитателями фауны. Даррелл с любовью говорит об их особенностях, повадках и характерах, каждая история об одном животном может быть поставлена в один ряд с нравоописательным или физиологическим очерком о людях.
«Над кукушкиным гнездом» Кена Кизи. Произведение, в котором трудно найти грань между сумасшествием и реальностью. Хотя действие происходит в довольно мрачном месте – психиатрической клинике, ты чувствуешь в словах рассказчика надежду на перемены к лучшему и на протяжении повествования наблюдаешь его духовную эволюцию.
«Живые лица» Зинаиды Гиппиус. Воспоминания о начале двадцатого века, о друзьях- литераторах. Герои отнюдь не идеализированные, некоторыми автор восхищается, кого-то жалеет, а Блока, например, и вовсе порицает за поэму «Двенадцать». О каждом герое Гиппиус пишет искренне. Здесь больше личных впечатлений автора, чем биографической информации, но именно такой подход делает «Живые лица» одной из лучших книг, рассказывающих о Серебряном веке.
«Опавшие листья» Василия Розанова. Название символично: обрывки мыслей, записанные в разное время, действительно напоминают опавшие листья, каждый из которых уникален. Хотя читать такую разноплановую книгу нелегко, темы, поднятые в ней, не теряют актуальности: литература, искусство, любовь, политика. Что интересно – у Розанова трудно найти чёткую позицию по какому-либо вопросу. Но это не отталкивает – увлекательнее наблюдать авторскую мысль в развитии, нежели когда она сформировалась окончательно.
Рассказы Аркадия Аверченко. Тонкий юмор, всё подмечающая сатира, внимание к общественным проблемам – всё это рассказы Аверченко. Многие из них актуальны и для нас с вами («Крыса на подносе», «Опора порядка). Автор без прикрас говорит о труде журналиста, об искусстве и его роли, и это выдаёт в неё человека неравнодушного, несмотря на весёлый тон рассказов.
«Бывшие люди» Максима Горького. Горький был не первым, кто писал о босяках, однако у него отлично получилось сформировать этот литературный тип. Конечно, здесь меньше драматизма, чем в пьесе «На дне», но образы хозяина ночлежки и её обитателей (учителя, Тяпы, Метеора и других) получились наглядными. Героям хочется сочувствовать, невзирая на их беспутную жизнь. Также здесь отразилось негативное отношение автора к купеческому сословию, с которым Горький был неплохо знаком.
«Афоризмы житейской мудрости» Артура Шопенгауэра. Это отнюдь не скучный философский трактат с непонятными терминами, а своеобразный учебник жизни, доходчиво рассказывающий об одиночестве, чести, мудрости, творчестве, словом, о вещах, казавшихся нам до прочтения чем-то неопределённым. Конечно, с автором иногда хочется поспорить, и это стремление – доказательство того, что книга не может оставить равнодушным.
«Так говорил Заратустра» Фридриха Ницше. Хорошо читать в паре с Достоевским. Работа не только философская, но и художественная: Ницше отлично подобрал метафоры, сравнения, а образ Заратустры вызывает восхищение и трепет.
«Рассказ о семи повешенных» Леонида Андреева. В этом произведении мы не только знакомимся с исторической ситуацией начала 1900-х, но и сталкиваемся со сложнейшим вопросом судьбы. Андреев тонко подметил психологическое состояние героев без нагнетания ненужного драматизма.
«Моби Дик» Германа Мелвилла. Роман, не вписывающийся в рамки жанра. Здесь и повествование о плавании китобойного судна «Пекод», и научная заметка о китах, и философские отступления. Эту работу с полным правом можно назвать энциклопедией китобойного промысла. Нельзя чётко выделить главного героя: для кого-то это белый кит, для других – Измаил, для третьих – Ахав. Образ белого кита не поддаётся однозначной трактовке – это и простое животное, и воплощение мирового зля, и символ непознаваемости мира.
«Александр I» Дмитрия Мережковского. Заключительная часть трилогии «Христос и антихрист». Следует читать не как исторический, но как религиозно-философский роман, ведь историзм у Мережковского бывает весьма условен. Каждый образ хорошо расписан и вызывает симпатию: и умный Голицын, и декабристы, и борющийся сам с собой император Александр. Образ Петербурга здесь отсылает нас к произведениям Достоевского и роману Андрея Белого: это обречённый город.
«Макулатура» Чарльза Буковски. Тонкая пародия на плохие бульварные детективы, поэтому название символично. Многие образы гипертрофированы (к примеру, леди Смерть), но книга воспринимается серьёзно, невзирая на замысел.
«Отец Горио» Оноре де Бальзака. Хорошо описывается среда и нравы, велика роль деталей. В романе сталкиваются два человека эпохи: Эжен Растиньяк и папаша Горио, напоминающий короля Лира, отдавшего всё имущество дочерям. Тема взросления молодого человека и его зависимость от правил игры, навязанных обществом, - одна из ключевых в романе.
«Возмездие» Александра Блока. Поэма, которую предваряет замечательный по своей точности эпиграф из Ибсена: «Молодость – это возмездие». В «Возмездии» вы видим и историю страны, и историю семьи, их взаимное влияние друг на друга. Образ лирического героя перекликается с автором, и от этого становится насыщенным и близким читателю.
«Мадам Бовари» Гюстава Флобера. Главная тема – столкновение высоких устремлений и опошление мечты. Неоднозначен подход автора к Эмме: хотя у неё романтические устремления, подана она реалистически. Тонкий стиль и точные слова помогают придать роману ритм стиха.
«Книга воина света» Пауло Коэльо. Как «Афоризмы житейской мудрости» Шопенгауэра, только образнее. Советы и афоризмы здесь применимы к любому человеку. Философские идеи и рассказы настраивают на позитивный лад.
«Записки из подполья» Фёдора Михайловича Достоевского. Своеобразный ответ Чернышевскому. Образ Петербурга в данном произведении почти такой же отталкивающий и демонический, как и в «Преступлении и наказании». Главного героя, который не может руководствоваться своими чувствами и из-за этого искренне считает сознание болезнью, безусловно, жаль. Хотя рассчитывать на счастливую концовку не приходится, назвать «Записки из подполья» безысходным произведением вряд ли можно, ведь герой сам сделал свой выбор и предпочёл подполье полноценной жизни.
«Братья Карамазовы» Достоевского. Настоящая симфония страстей, требующая вдумчивого прочтения. Ни один самый-самый реалистический роман не способен с такой полнотой описать русскую жизнь и характер. Все оттенки чувств, неожиданность поступков героев собраны в этом романе. Легенда о Великом инквизиторе – не просто придуманная история, а предостережение людям, однако многие современники писателя не придали этому значения. Очень остро в романе стоит проблема божественной справедливости.
«Беглецы и бродяги» Чака Паланика. Книга посвящена Портленду. В ней можно прочесть как воспоминания автора, оформленные в виде открыток из разных годов, так и найти сведения о разных памятных местах Портленда – от достопримечательностей до кафе. Любовь автора к этому удивительному городу чувствуется уже на первой странице, и может быть, кто-нибудь даже захочет поехать туда после знакомства с книгой.
«Заводной апельсин» Энтони Бёрджесса. «Заводной апельсин» - книга неоднозначная. Главный герой (точнее, антигерой) Алекс умудряется сочетать в себе тягу к насилию и любовь к красоте. Жестокие сцены могут поначалу оттолкнуть читателя. Однако ситуация переворачивается – когда герой сам становится жертвой, начинаешь ему сочувствовать.
Хорошо показано поколение тинейджеров – «надсатых». Когда начинаешь читать, удивляешься постоянному употреблению русских слов латиницей, которые составляют язык тинейджеров.
Одна из важнейших проблем в книге – проблема выбора. Может ли человек, за которого решили, каким ему быть, чувствовать себя полноценным? Спасение мира от зла путём превращения людей в безвольные «заводные апельсины» - не высока ли цена? Эти вопросы актуальны и по сегодняшний день.
«Под пологом пьяного леса» Джеральда Даррела. Одна из книг, описывающих путешествие автора по экзотическим странам и его общение с тамошними обитателями фауны. Даррелл с любовью говорит об их особенностях, повадках и характерах, каждая история об одном животном может быть поставлена в один ряд с нравоописательным или физиологическим очерком о людях.
«Над кукушкиным гнездом» Кена Кизи. Произведение, в котором трудно найти грань между сумасшествием и реальностью. Хотя действие происходит в довольно мрачном месте – психиатрической клинике, ты чувствуешь в словах рассказчика надежду на перемены к лучшему и на протяжении повествования наблюдаешь его духовную эволюцию.
«Живые лица» Зинаиды Гиппиус. Воспоминания о начале двадцатого века, о друзьях- литераторах. Герои отнюдь не идеализированные, некоторыми автор восхищается, кого-то жалеет, а Блока, например, и вовсе порицает за поэму «Двенадцать». О каждом герое Гиппиус пишет искренне. Здесь больше личных впечатлений автора, чем биографической информации, но именно такой подход делает «Живые лица» одной из лучших книг, рассказывающих о Серебряном веке.
«Опавшие листья» Василия Розанова. Название символично: обрывки мыслей, записанные в разное время, действительно напоминают опавшие листья, каждый из которых уникален. Хотя читать такую разноплановую книгу нелегко, темы, поднятые в ней, не теряют актуальности: литература, искусство, любовь, политика. Что интересно – у Розанова трудно найти чёткую позицию по какому-либо вопросу. Но это не отталкивает – увлекательнее наблюдать авторскую мысль в развитии, нежели когда она сформировалась окончательно.