Один, опять один, всегда один;
Вымучивать слова и радоваться утру,
Но будто темному. Как господин
Сидеть за столиком в кафе,
Где толпами дымят сигарой,
И вечно серым окружен,
Как будто полупризрачным народом.
Быть может, его много:
Приятелей, врагов, знакомых -
Но только я один, совсем один, всегда один...
когда мне плохо иль смешно,
Проникнуться совместной мыслью
Ни с кем мне не дано.
Не знаю почему. И надо ль это?
Быть может, да, но ни к чему
Мне ныть и сетовать на этот
Безупречный, белоснежный круг,
Как святости лучистый, желтый -
На солнце - на тебя, мой милый друг,
Когда ты мне себя отдать готов;
Тебе взаимность получить, конечно,
Желанье есть. Получишь ты ее.
Вопрос не сходится на этом
Каким-то раненым крестом;
И словно кровяным, густейшим цветом
Слагаю боль свою стихом.
И все равно, тебя люблю я только,
Люблю, как раньше никого.
И мысленно целую, нежно, звонко,
Шутя, что ты мне чужд.
Но, боже мой! без рифм, метафор,
Гипербол, тропов и литот,
Мой голос для тебя - оратор,
Как старший брат тебе я тот,
О ком мечтал я, может, в детстве,
Воспитывая волю сам в себе,
Но находил всегда ты средства
Помочь нам всем в одной беде.
Мне плохо, горько без тебя,
Когда тебя со мною нету рядом.
И хочется шепнуть: "Ай, дай-ка сяду
К тебе поближе", обниму,
Прижму к своей, как будто пламенем
Растоптанной, обугленной груди.
Тебе помочь, не то, что вырастить тебя,
не уходя - скучая. Жалея и любя,
Вокруг всем чувства отравляя
Своим отчаяньем и даже злостью, -
Проткнуть все дышащее тростью,
Безбольно позже вынимая... Нож.
Но нет - роптать и пыжиться нельзя,
Не хочется, но можно злиться.
Возможно, вправду иль шутя -
Со всем когда-нибудь приходится мириться...
Светлее сразу станет слог!
Мой друг, ведь я не одинок
С тобой, когда ты рядом.
Ты скажешь: "Дай, к тебе присяду",
И шепотом с усмешкой горькой,
Слова, как будто направляешь в бой:
"Ты одинок. Везде. Всегда. Но только не со мной".
Вымучивать слова и радоваться утру,
Но будто темному. Как господин
Сидеть за столиком в кафе,
Где толпами дымят сигарой,
И вечно серым окружен,
Как будто полупризрачным народом.
Быть может, его много:
Приятелей, врагов, знакомых -
Но только я один, совсем один, всегда один...
когда мне плохо иль смешно,
Проникнуться совместной мыслью
Ни с кем мне не дано.
Не знаю почему. И надо ль это?
Быть может, да, но ни к чему
Мне ныть и сетовать на этот
Безупречный, белоснежный круг,
Как святости лучистый, желтый -
На солнце - на тебя, мой милый друг,
Когда ты мне себя отдать готов;
Тебе взаимность получить, конечно,
Желанье есть. Получишь ты ее.
Вопрос не сходится на этом
Каким-то раненым крестом;
И словно кровяным, густейшим цветом
Слагаю боль свою стихом.
И все равно, тебя люблю я только,
Люблю, как раньше никого.
И мысленно целую, нежно, звонко,
Шутя, что ты мне чужд.
Но, боже мой! без рифм, метафор,
Гипербол, тропов и литот,
Мой голос для тебя - оратор,
Как старший брат тебе я тот,
О ком мечтал я, может, в детстве,
Воспитывая волю сам в себе,
Но находил всегда ты средства
Помочь нам всем в одной беде.
Мне плохо, горько без тебя,
Когда тебя со мною нету рядом.
И хочется шепнуть: "Ай, дай-ка сяду
К тебе поближе", обниму,
Прижму к своей, как будто пламенем
Растоптанной, обугленной груди.
Тебе помочь, не то, что вырастить тебя,
не уходя - скучая. Жалея и любя,
Вокруг всем чувства отравляя
Своим отчаяньем и даже злостью, -
Проткнуть все дышащее тростью,
Безбольно позже вынимая... Нож.
Но нет - роптать и пыжиться нельзя,
Не хочется, но можно злиться.
Возможно, вправду иль шутя -
Со всем когда-нибудь приходится мириться...
Светлее сразу станет слог!
Мой друг, ведь я не одинок
С тобой, когда ты рядом.
Ты скажешь: "Дай, к тебе присяду",
И шепотом с усмешкой горькой,
Слова, как будто направляешь в бой:
"Ты одинок. Везде. Всегда. Но только не со мной".